На третий день утром услышали впереди ружейную и пулеметную стрельбу, а потом увидели и лагерь венгров, окруженный белыми.
Природа словно сжалилась над венграми, предоставила им для зимовки удобную поляну возле того самого переката, где осенью прошлого года разбились их плоты. Довольно обширную поляну эту со всех сторон обступили таежные горы в зарослях багула и вечнозеленого стланика да нагие, серые громады утесов. Они укрывали поляну от ветров и зимних метелей и образовали собою как бы естественную крепость от вражеского нападения. Тут и устроили венгры свой лагерь. В окопах вокруг него установили пулеметы, в двух местах соорудили заграждение из колючей проволоки, устроили землянки и жили в них, добывая пропитание охотой и рыбной ловлей.
Белые пронюхали про мадьярский лагерь на Тунгире, пытались напасть на них зимой, но всякий раз отступали не солоно хлебавши. И вот уже в конце февраля 1919 года какой-то предатель-охотник провел крупный белоказачий отряд по малозаметным, лишь кое-кому из охотников известным тропам, указал белякам каким путем обойти и занять довлеющие над лагерем скалистые горы.
В течение пяти дней отбивались мадьяры от наседавших на них белоказаков. Их было больше, чем осажденных в лагере, почти вчетверо, к тому же заняли они такие позиции, откуда изрытый окопами и землянками лагерь был виден как на ладони. Укрываясь за выступами скал и камнями в зарослях стланика, беляки расстреливали защитников лагеря прицельным огнем из винтовок и пулеметов. Пытались захватить их ночной атакой, но, встреченные гранатами мадьяр, отступили, унося с собой раненых, и больше не отважились на ночные вылазки. Но перевес в силе и позиционное преимущество делали свое злое дело, в первый же день сражения более сорока венгров навсегда выбыли из строя, погиб и командир их Вейсман. Командование отрядом принял на себя молодой, энергичный Янош Витрис. К утру шестого дня защитников героического лагеря осталось семь человек. Израненные, смертельно уставшие от беспрерывных боев и бессонных ночей, они все-таки держались еще и, лежа за щитами пулеметов, отстреливались из последних сил.
Они уже считали этот ясный мартовский день последним в своей жизни, ибо патроны кончались. Предвидя это, они еще затемно собрались все семеро на свой последний совет. Разговор был коротким, а решение принято единодушно: когда кончатся патроны, вновь собраться вместе, распрощаться друг с другом, и пусть последнюю пулеметную ленту Янош израсходует на своих, добьет их, чтобы не доставались врагу живыми. А для себя Янош приберег два патрона в нагане.