– Да где же их встреча состоялась, если говоришь, сам проводил ее до Мутной Топи, а потом в лесу приглядывали? Одна была?
– Одна! Вот тебе крест, – перекрестился испуганный господин Упыреев. – И звери лютые вокруг… Ждали, когда она без сил свалится. Целое стадо волков за ней шло и медведь-шатун, да рыси еще скакали с ветку на ветку, оттого и не могли ближе подойти. В уме повредилась. Говорят, все время с кем-то разговаривала… Чай в две кружки заваривала. Не мудрено. Больная была, от железа тело на корню гниет. Думал, не дойдет, но она семижильной оказалась. Первый раз мы ее потеряли, когда она в Мутную Топь сунулась.
– Если на болота, кто вытащил? Там сама тетка Кикимора воду мутит. Почему отпустила ее? Почему не доложила, что произошло? Получается, помогал кто-то, а иначе, как выбралась? Значит, встреча ее с теми вампирами раньше еще состоялась? И почему оборотни проглядели?
– А, может, обошла болото… Села в лодку и поплыла, а куда, только Богу ведомо. Тетке твой не терпелось утянуть ее. Да она может через сотню метров на берег выбралась. А провожатые сразу вернулись докладывать. Никому ничего доверить нельзя. Если был кто-то, заметили бы. Нет, одна.
– Что ж мне делать?! – Ее Величество всплеснула руками, громко всхлипнула.
– Наперед успевать. Тебя им пока не достать. А достанут, лучше вдовой. Даст Бог, спасешь дурака… Ты вот что, дочка, бери-ка дракона, да сама посмотри, что да как, полетай над теми местами. Вернешься, меня вспомни, буду жив, чего и присоветую… Мы знаем, да немного, надо бы самим ясную картину представить. Достать паскуду – святое дело, пока совсем опасной не стала.
– Как? – воскликнула Ее Величество, поглаживая руку больного. – Тепла бы дождаться. Весной, еще куда ни шло… Сейчас все снегом замело, найди ее в сугробах-то.
– Холод не голод. На снегу виднее, кто в какую сторону побежал. Мне бы с тобой, да боюсь, не переживу. Драконов спусти, разберутся, им не впервой… Раньше бы… Семижильная ослица тебе досталась. Муку, какую я приготовил ей, не всякому мужику выдюжить, а она подняла, тащит, и все одно – в зубы смотрит…
Ее Величество отшатнулась.
– Хочешь сказать, что проклятая одна там? – Ее Величество встряхнула головой, не ослышалась ли?
– Одна, не одна, с дуру-то чего не натворишь… Я ведь ее сызмальства знаю, как облупленную. Ты порой от мудрости муку терпишь, а ее дурость поднимает. Богобоязненность должна быть в душе, а проклятая Богом не болела… Страха перед Богом ни в одном глазу. Обоих не жалей, если придется выбирать, тряпка муженек твой… и отец твой напортачил – не было в нем стержня. На троне сидишь: кого захочешь, того и посадишь. Я, доча, много веков живу, и еще проживу. Может, думаешь, старый, а токмо у нас, у избранных, годочки не считаются. Не тороплю, подумай. Уж я бы смог государство в руке удержать.