— И каково ваше мнение? Это ваш подчинённый, старпом.
— Может, на первый раз ограничиться предупреждением? К тому же в экипаже только два пилота.
— Хорошо, Кроу, идите, — разрешила я.
Он благодарно улыбнулся и вышел. Я взглянула на курсанта.
— Вам известно, что во время полётной практики категорически запрещается снимать радиобраслет звездолёта, на котором вы её проходите?
— Так точно, — кивнул он.
— Где был ваш браслет вчера?
— В кармане.
— Сдайте его второму помощнику и можете быть свободны.
— Это не повторится… — начал он, но я его остановила:
— Одного раза вполне достаточно. Можете идти. Старший стрелок, пусть соберут вещи Стаховски. Курсант Голубин доставит их на Одеон в службу коменданта.
Курсант вышел. Белый Волк сочувственно смотрел ему вслед.
— Может дать парню ещё один шанс? Он ведь ничего не натворил.
— Это не обсуждается, капитан-командор. В поисковом флоте намеренная дезактивация браслета расценивается одинаково применительно ко всем членам экипажа, как нежелание служить.
— Понятно. Я могу идти?
— Да, конечно.
Он ушёл. Я развернулась в своём кресле к столу-пульту, над которым темнел окном в космос вогнутый экран. Хок присел на диван справа и задумчиво посмотрел на меня.
— Ты не слишком лихо закручиваешь гайки?
— А тебе не кажется, что эти гайки едва держатся? — спросила я. — Вчера я сообщила на Землю, что мы готовы к выполнению задания. По-твоему, мы готовы?
— А, по-твоему, нет?
— Рауль, осмотрись вокруг. Мы на звездолёте, который напоминает прогулочную яхту сумасшедшего мультимиллиардера. В экипаже, кроме меня, нет ни одного человека, который имел бы хоть минимальную подготовку к службе в поисково-спасательном флоте. А ведь этому учат в специальных космошколах. Многие из этих людей не летали год или два. Ты не летал семь лет. Я — почти четырнадцать. И эти годы мы все провели не только вдали от этой работы, но и вообще от Космофлота. А некоторые в нём вообще не служили. Экипаж подобран весьма странным образом. Все что-то скрывают. Ни на одного до конца нельзя положиться. И ты меня спрашиваешь, что по-моему. Конечно, мы не готовы. Ни я, ни ты, никто.
— И что теперь делать?
— Работать, — пожала плечами я.
— Значит, будем работать, — Он поднялся и направился к выходу, но вдруг остановился. — Слушай, ты в курсе, что на звездолёте есть собака?
— Собака? — удивилась я. — Впервые слышу. Но, коль скоро есть корова, то собака — это весьма невинно. А она чья?
— Я не знаю. Я совершенно случайно увидел её сегодня в трюме. Очень большая белая собака, похожая на волка, без намордника и без ошейника. Я спрашивал, чья она. На меня смотрели как на сумасшедшего.