Подскакал верховой выяснить, в чем дело.
— Сворачивайте к ручью, — сказал собеседник Ташбая. — Сделаем остановку.
— Не рановато ли, турэ? — усомнился верховой, глянув на солнце. — До полудня еще далеко и проехали мало.
— А кто нам указал: проехать столько-то и остановиться точно в полдень? Никто нас не неволит, где хотим, там и приткнемся, когда хотим, тогда и остановимся отдохнуть. К тому же вот интересный егет нам встретился. Я должен побеседовать с ним, подумать…
Так Ташбай узнал, что разговаривал с самим предводителем племени.
Байбыш-турэ еще долго беседовал с ним у костра, расспрашивал, что за местности у Асылыкуля, чем примечательны долины Кугидели и Уршака. Сказал под конец беседы:
— Пути у нас совпали. Присоединяйся к нам. Может, и впрямь мы — от одного корня…
— Да-да! — подхватил Ташбай. — Наверно, вы — ответвление племени Мин!
— Никакое мы не ответвление! — вспылил Байбыш-турэ. — Канлы — самостоятельное вольное племя!
И потом, встретившись с Канзафар-бием, он вспылил, хотя поначалу помнил, что гостю надлежит быть сдержанным. Разговор шел спокойный. Байбыш посочувствовал Канзафару:
— Я ведь полагал, что вы были подвластны Казанскому ханству и теперь свободны. А вы, оказывается, под ордой ходите, тяжелые для вас времена не прошли…
— Что же поделаешь, раз такая судьба выпала, — вздохнул турэ минцев. — Ахметгарей-хана не скинуть, крепко сидит он в Имянкале.
— Так и пускай сидит, а ты подними племя и уйди.
— Уж не для того ли ты пришел, чтобы увести меня?.. — пошутил Канзафар.
— Хе! Увел бы, да не пойдешь со мной: ты привык сидеть на мягкой подушке.
На колкость гостя хозяин ответил колкостью же:
— Ума сидя набираются. Бегать приличествует лишь на охоте. Для благополучия племени прежде всего нужен ум.
— Для благополучия племени прежде всего нужна свобода! — возразил Байбыш. — Невозможно надеть ханское ярмо на шею того, кто не склоняет голову. Не склоняй и ты. Как я!
— Речь у нас одинаковая, а понятия разные, — сказал Канзафар. — Видать, не сговоримся мы с тобой. А я-то подумал: раз канлинцы пришли на нашу землю, значит — решили присоединиться к нам.
Тут-то Байбыш-турэ и вспылил:
— Присоединиться?! Да ноги моей тут больше не будет! Хотел я побывать на вашем йыйыне, показать искусство моих егетов. Не вышло. Кривые у тебя мысли, турэ. Прощай!
Вскоре пришла весть, что канлинцы подались на запад, к берегам Ика.
У Кандрыкуля племя остановилось на несколько дней. Здесь Байбыш получил сообщение: Ахметгарей-хан посадил предводителя минцев в зиндан, минцы поднялись и пошли войной на Имянкалу.