Не утруждая себя формальностями вроде стука в дверь, вошла тетя Рейчел. Заплаканная с покрасневшим кончиком длинного носа. Но не безутешная. Мерси Пенхаллоу не досталась бутыль тети Бекки с водой из Иордана, слава небесам. Она, Рейчел Пенхаллоу, теперь единственная женщина в клане, у которой имеется такая бутыль. Пенни Дарк не в счет. Мужчины не понимают истинной святости подобных вещей.
— Что ты думаешь о сегодняшнем дне, Джоселин?
— Думаю… день… был забавным, — сказала Джоселин.
Тетя Рейчел уставилась на нее. Она считала, что день был ужасным и скандальным, но ни за что бы не подумала назвать его забавным.
— У нас нет шансов получить кувшин. Я сказала об этом твоей матери еще перед приемом. А сейчас их еще меньше. Дэнди Дарк и миссис Конрад — кузены. Если бы ты не была такой безумной, Джоселин…
Джоселин вздрогнула. Она всегда вздрагивала, когда тетя Рейчел указывала на ее поступок. Она ненавидела тетю Рейчел. Всегда ненавидела. И всегда с удовольствием думала, что, если бы захотела, могла бы растереть ее в порошок. Тетю Рейчел с ее убогой гордостью обладания бутылью с водой из Иордана, одной из нескольких, что распродал в свою выгоду странствующий миссионер. Тогда их купили только она и Теодор Дарк. Бутыль стояла в центре каминной полки. Тетя Рейчел каждый день благоговейно стирала с нее пыль.
Однажды маленькая Джоселин оказалась одна в гостиной. Она отважно забралась на стул и взяла в руки бутыль. Красивую с граненой пробкой и атласной голубой лентой, которой тётя Рейчел любовно обвязала горлышко. Бутыль выпала из рук Джоселин. К счастью, она упала на мягкие, бархатные набивные розы одного из знаменитых ковриков миссис Клиффорд и поэтому не разбилась. Но пробка выпала, и, прежде чем Джоселин успела схватить бутыль, вся бесценная иорданская вода вылилась. В первый миг Джоселин похолодела от ужаса. Но даже в возрасте десяти лет она не верила, что в этой воде есть что-то особенное или священное. Слишком хорошо она понимала саркастические речи отца по этому поводу. Но представляла, что станется с тетей Рейчел. И тут Джоселин в голову пришла забавная мысль. К счастью, она была дома одна. Она пошла на кухню и осторожно наполнила бутыль водой из кухонного ведра. Вода выглядела точно так же как иорданская. Тетя Рейчел так и не заметила разницы.
Джоселин не созналась ни единой душе, скорее ради тети Рейчел, чем ради самой себя. Эта бутыль с мнимой водой из Иордана была единственной вещью, которая придавала хоть какое-то значение жизни тети Рейчел. Единственной вещью, которую она любила — ее божеством… впрочем, она бы ужаснулась, если бы ей сказали что-либо подобное.