Это идеально.
Форма, цвет – их как будто делали прямо для нее, ее линий, ее колорита. Маленькие блики отражались от стеклянных граней и скользили по шее, которая рядом с длинными, волнующимися серьгами выглядела еще нежнее и беззащитнее.
Это серьги для нее. Ее серьги.
Поймав в зеркале свой собственный взгляд, Надя нахмурилась, сняла их и спрятала в шкатулку.
Никто бы не поверил, но этим утром она думала о том, что ей надеть. Темный костюм, в котором она была накануне, казалось, вонял несчастьем, и, открыв шкаф, Надя неожиданно для себя потянулась к лиловому. Слишком светлый для марта? Да какого черта. Где надо ее переоденут, а до той поры она хочет хотя бы раз надеть этот костюм. Сидит прекрасно, но она почему-то всегда стеснялась надеть его на работу. Белая футболка. А на ноги? Темно-синие ботильоны совершенно сюда не пойдут, даже если их поддержать синим шарфом… А вот что, где там мои «конверсы». В конце концов, на улице уже почти апрель.
Надя вышла на кухню, чуть ли не напевая. Лешка, который пил кофе, глядя в телефон, обалдело поднял на нее глаза:
– Мам?
– Да, родной? – Надя отвечала легким, ровным тоном. – Как спалось?
– Нормально спалось. А ты нарядная какая-то сегодня…
– Да, что-то захотелось. Весна уже. – Надя налила себе кофе и присела к столу. – Поедем вместе?
– Ну наверно… – В его голосе звучала неуверенность. – Только, наверно, я пораньше немного выйду, да?
Внезапно его телефон зазвонил.
– Да. Да, Пал Михалыч… – Лешка взъерошил волосы, не глядя на мать. – Понял. Да, я понял. А когда?.. Да, хорошо.
Он нажал отбой и посмотрел на мать измученно и почему-то виновато:
– Это Прохоров. Велел не приходить на практику до особого распоряжения.
Надя на секунду прикрыла глаза, потом набрала воздуха в легкие и сказала:
– Ну, а я поеду. Давай, Леш.
И быстро вышла из кухни.
* * *
Она поднялась по лестнице в офис, не запыхавшись. Вообще, какая-то удивительная легкость. Пустая голова. Ни планов, ни мыслей – ничего. День был яркий, солнце взялось за свое весеннее дело так рьяно, что даже наглые белые кеды, которые Надя впервые в жизни надела с офисным костюмом, казались уместными. Интересно, какие странные ощущения, когда точно знаешь, что сегодняшний день – последний в твоей жизни…
Приветственно махнув Наташе и Алене, которые во все глаза смотрели на ее необычный наряд, Надя прошла в свой кабинет, сняла плащ, поставила на привычное место сумку и занялась орхидеями.
Не пойду сегодня на кухню. Ну его, этот кофе, не стоит он того.
Солнце лилось на цветы, на Надины руки, играло пятнистыми зайчиками на развешанных по стенам дипломах и фотографиях. Весну как будто прорвало. Надя вдруг вспомнила картину Ярошенко «Всюду жизнь»: арестанты выглядывают из зарешеченного окошка тюремного вагона на перрон, где резвятся птички. Да, отличный образ. Очень в тему. Ну и…