Тварь отпустила прижатого к стене мёртвого бойца, и с визгом бросилась на успешного стрелка. Обхватив и подтянув его к себе уцелевшей конечностью, урод сунул голову подростка себе в широкую пасть и с утробным рыком напряг желваки.
Оставшийся снаружи рот парня завизжал, но скоро его крик перекрыл хруст ломающегося черепа — и к стене отлетело тело, заканчивающееся одной только отвисшей нижней челюстью, продолжавшей с бульканьем извергать кровавые пузыри из обнажённой глотки.
Снова шепеляво затрещали сразу два автомата. Последние, оставшиеся на ногах бойцы, перезарядились, и теперь перекрёстным огнём нашпиговывали существо свинцом.
Под двойным градом пуль тварь отшатнулась в сторону, выблевав на пол откушенную половину головы. Подкатившись к ногам стрелков, половинка уставилась в них раскрытыми в ужасе мёртвыми глазами.
Жалобно заверещав сразу двумя ртами, испещрённое длинными очередями существо наткнулось на стену и сползло по ней вниз. Последние пули вонзились в центральную голову и оставили на бледном лице твари несколько дымящихся дыр.
Продолжая судорожно вздымать широкую грудь, покрытую следами от пуль, тварь приподняла уцелевшую «руку». И лапы на этом слепом торсе слабо потянулись к стоящим на ногах парням.
— Фу, бля-а-а… — Только и успели расслабленно выдохнуть они, прежде чем я разнёс им черепа двумя короткими очередями.
И третьей прикончил последнего — который всё никак не мог выбраться из-под переломанных тварью тел товарищей.
Глава 5. Охота на человека
Полудохлая конечность опустилась на свои руки и медленно поводила слепой головой из стороны в сторону, открыв слюнявый рот. Истекая кровью, основное туловище всё также сидело, привалившись к стене. И иногда судорожно подёргивало ногами.
Разрядив в слепую башку остатки патронов, я выкинул пустой рожок. Спешно рассовав по карманам два магазина, которые были зажаты в руках центровых, так и не успевших перезарядиться, третий я воткнул в автомат. Времени на тщательный сбор трофеев нет. Скорее всего, с улицы вот-вот сбегутся на стрельбу остальные участники блокады на Чернышевского.
Теперь надо бы разгрести эти завалы… Но, подойдя поближе и посветив фонариком за кучу расстрелянных и раздавленных трупов, я заметил, что коридор за ними наполняется жорами. Нет, они сбежались не на запах «Скиттлз». Те твари, которые смогли залезть сюда по головам товарищей через окна, принялись уписывать за обе щёки густую слизь из лопнувшего брюха. Она покрывала весь пол, стены и разорванные адской тройняшкой тела по ту сторону завала. Поэтому прямо на моих глазах коридор, ведущий к пожарному выходу, стал непроходим. Ну вот… А так всё хорошо начиналось…