– … видеть мою нареченную в моем родовом сиде…
Так, что-то я отвлеклась не по делу. Надеюсь, не кивнула там, где не надо?!
– Вот я к вам как раз по этому вопросу, Энирен! – сказала поспешно.
Мой должник одарил меня улыбкой. Широкой-широкой, счастливой-счастливой. Слишком счастливой, я бы сказала. Почему-то сразу представился кельпи в своем водяном облике – с распахнутой пастью и точно знающий, что вместо сытного обеда в эту пасть летит горный еж с ядовитыми иголками…
Передернувшись от такого видения, я отступила на шажок от восторженного «жениха» и убедительно сказала:
– Господин Светлого Дола, мы с вами еще не помолвлены.
– Но ведь ты обдумала мое предложение, Ула, дочь Лирнестин? – радостно вопросил Терновый. – И я не сомневаюсь, что приняла верное решение!
– Эм… ну да, я приняла, но…
– Позволь развеять те сомнения, которые могут терзать тебя! – перебил он. – Я по-прежнему глава своего рода. Я обладаю прежней силой, и практически уверен, что даже приумножил ее. Единственное, что осталось, – добиться прощения королевы Благого Двора.
Вот на этой фразе его восторг слегка померк, а в зеленых глазах мелькнула тень. Повисла пауза, и я немедленно ей воспользовалась.
– Энирен! Выслушайте меня!
– Все что угодно для моей нареченной. Любой каприз, любое желание…
Он снова склонил голову, и я с трудом удержалась от искушения потрогать его шевелюру. Все-таки огромный контраст с косами из веточек… но вот на ощупь как? Он точно полностью восстановился? Ведь терновый листик-то сработал безупречно.
– Я приняла решение не выходить за вас замуж, – сообщила я и быстро добавила, потому что рыцарь уже раскрыл рот. – Но я пришла избавить вас от долга жизни. Другим образом.
Терновый неторопливо поднялся и повел рукой к ближайшему дивану.
– Будучи в блаженном восторге от твоего визита, я забыл о гостеприимстве, Ула. Прошу, присядь. Какой напиток прикажешь подать? Не голодна ли ты? Насколько я помню, юные девушки предпочитают сладости?
– Благодарю! Если можно, яблочный сок.
Я уселась на указанное место, и передо мной тут же возник накрытый столик. Ломившийся от блюд с пирожными, вазочек с конфетами и кувшинов с напитками. Мне налили сок, сели напротив и скромно сказали:
– Я готов исполнять твои желания всю оставшуюся мне вечность. Любые желания. – Он посмотрел мне в глаза, взмахнул ресницами и проникновенно продолжил: – Ласкать эти прекрасные волосы… Эти губы, словно созданные для поцелуев… Эту шею, словно выточенную из мрамора…
А мой визит становится томным! Гламор-то как тратит! Старается!
– Энирен, – не менее проникновенно сказала я. – Может, хватит?