– Алам… Это что – единорог?!
– Ну конечно. Волков тут никогда и не водилось.
Дивный повел рукой, скручивая пальцы в странную фигуру, и рогатая тварь оказалась внутри янтарной глыбы. Глыба поднялась в воздух, пролетела над нашими головами и дальше, дальше… Некоторое время я провожала взглядом новый экспонат коллекции, а потом наконец осмотрелась.
Поляна. Довольно большая, единорогов на ней уместилась целая толпа, а мы стоим в ее центре. И расстояние между нами и тварями сокращается. Неторопливо, но неуклонно.
– Почему они так странно двигаются?
– Я время остановил, – пояснил высший. Лицо у него было чумазое, да и одежда не лучше. Представляю, как сама выгляжу! Хотя лучше не представлять.
– Но это ненадолго. Максимум часа два. Так что надо идти. Тропы здесь не работают.
– Это я поняла. А почему единороги… ну, такие? Мы же сняли проклятие.
– Пока не сняли. Есть еще одно условие.
Я только вздохнула. Хорошо, что одно.
– Как ты открываешь запертую дверь? – преподавательским голосом продолжил Аламбер. – Вставляешь ключ в замочную скважину, правильно? Но потом его нужно повернуть.
– Четыре раза против часовой стрелки, – мрачно дополнила я.
– На самом деле в нашем случае достаточно вставить, – хмыкнул высший и мечтательно добавил: – Но можно и покрутить…
Как-то это прозвучало… двусмысленно.
Нет, Ула, так нельзя! Посреди приключения, в ужасном месте слышать во всем намеки – да тебе пора лечиться! Лучше всего у Янтарного лорда. Лечиться, учиться… да… Вот было бы славно, если условие – это поцелуй! Поцелуй невинной девы, как в сказках!
Я потрясла головой. Нет! Целоваться в толпе склизких монстров?! Да ни капли не хочу. Тем более в таком виде.
Сообразив, что все это время неотрывно смотрю на губы высшего, которые уже изогнулись в усмешке, я ткнула пальцем в одну из тварей и спросила первое, что на ум пришло:
– Алам, а ведь они все равно плачут! Если собрать эти слезы, то вдруг получится другой ценный напиток?
Он аж ресницами захлопал. И восхищенно так:
– А пожалуй! Яд может выйти отменный!
Он выудил из кармана очередной пузыречек и шагнул к ближайшему монстру, призывно цокая языком:
– Ц-ц-ц… Хорошая лошадка!
Подала идею, называется!
«Лошадка» окуталась знакомым золотистым туманчиком и замерла.
Как всякий порядочный ученый, мой декан не ограничился одним ингредиентом. Запихал в мешочек клок единорожьей гривы, собрал слизь с холки, нагнулся к лапам-копытам, а потом достал ножик и принялся скрести средний рог.
Твари, обделенные научным вниманием, негромко заржали. И вряд ли от обиды на неучастие.