— Я не хочу давать никаких поспешных обещаний, — сказала я. — Правда в том, что она, возможно, никогда не разовьет заложенный в ней потенциал, ограничившись лишь классикой. Но шанс есть.
— Но вы возьметесь за нее?
— Я попробую. Это все, что я могу обещать.
На следующий день Вайз Чайлд прибыла в нашу конюшню. У нее была великолепная точеная морда, и с первого взгляда в ней можно было заметить прекрасный боевой дух. Однако состояние ног привело меня в отчаяние. С ней обращались грубо, без всякого снисхождения, и теперь она нуждалась в самом кропотливом уходе. Времени оставалось мало, было ясно, что ни одно мгновение из предстоящих двенадцати недель не могло быть потрачено впустую.
Озеро Накуру, рядом с которым мы располагались, как и Элментейта, имело вокруг мягкую глиняную кайму, которая очень подходила для тренировок. Именно туда мы и отправлялись с Вайз Чайлд, чтобы исправлять ее недостатки. Иногда Рута, иногда я — мы пускали ее сначала рысью, затем легким галопом и наконец переходили на галоп. Рядом с нами розовыми волнами вздымались крылья фламинго, они приветствовали нас своими немного грубоватыми криками. Случалось, тысячи птиц вдруг вздымались в едином порыве, как волна, набегали на берег, а затем отступали, усаживаясь на воду с ропотом, только чтобы через мгновение снова взмыть вверх. Фламинго служили нам своеобразным хронометром. Они словно совершали некий обряд, который был призван помочь Вайз Чайлд стать сильнее и обрести уверенность в себе. Она была ранена, практически сломлена. Ее страх можно было наблюдать каждое утро, когда она робко делала первые шаги, словно мягкие берега озера были утыканы острыми ножами. Но в ней было сокрыто мужество истинного воина. Когда она раскрылась, мы увидели в ней доверие, готовность к борьбе и нечто большее, чем просто скорость.
— С таким напором она свернет горы, — сказал как-то Рута, вычищая шелковистую шкуру кобылы.
— Думаю, ты прав, — ответила я, — Но это меня и пугает. Сейчас она на пике формы. Она выглядит как нельзя лучше, но в любой момент ноги могут снова подвести. И это может случиться в день соревнований. Это может случиться завтра.
Рута продолжал чистить блестящую струящуюся шерсть.
— Все это правда, — согласился он. — Но внутри ее сам бог. Ее сердце подобно копью. Оно бесстрашно, как сердце леопарда.
— Так что же больше, Рута? Копье или леопард? — Я улыбнулась. — Порой ты рассуждаешь так же, как когда-то в детстве. Помнишь? Когда ты хвастался, что умеешь прыгать намного выше, чем я.
— Я и сейчас могу прыгнуть, Беру, — рассмеялся он. — Хоть сегодня.