— Да, возможно, поэтому все пошло не так с самого начала. Кто знает? Но сейчас моя жизнь и вовсе — вверх дном. Я не знаю, что будет с моей фермой и лошадьми, и вообще за что хвататься…
— Тебе надо научиться летать.
— Мне? — переспросила я. — А там, наверху — там чувствуешь себя так же свободно, как это кажется снизу?
— Даже больше.
— Звучит заманчиво, — призналась я. — Во всяком случае, для меня.
В течение последующих недель до самого моего отъезда домой мы каждый день встречались с Денисом на аэродроме — в любую погоду. Дождь ли, солнце — все равно. Меня тянуло к нему, как и прежде, я испытывала жгучее желание обнять его, поцеловать, прижаться к его груди. Но мне казалось неправильным потворствовать своей прихоти, когда мой сын отчаянно боролся за жизнь, а обломки брака еще дымились после крушения. Однако Денис был моим другом, и я нуждалась в его участии. Мы обедали, и он рассказывал мне все, что знал о самолетах, об авиации. Я старалась вникнуть в каждую деталь, радуясь, что мне есть на что отвлечься, о чем подумать, кроме моих горестей.
— Да, это похоже на абсолютное освобождение, — согласилась я с ним. — Если, конечно, не думать о риске.
— Страх невозможно изжить полностью, это верно. Но он только добавляет притягательности.
Я кивнула головой, прекрасно понимая, что он имеет в виду. Еще будучи ребенком, я частенько испытывала себя, ставя перед собой неразрешимые задачи. И хотя мне казалось, что та босоногая, озорная девчонка давно забыта, осталась где-то далеко, на туманных берегах детства, она… вдруг вернулась вмиг, стоило мне только поднять голову и взглянуть в пронзительно-голубое небо, похожее на окно в иной, незнакомый мне мир. Может быть, я когда-нибудь тоже смогу летать? Может быть, именно для этого мы и столкнулись с Денисом и проводим столько времени на аэродроме, и я ясно чувствую, что костлявые пальцы отчаяния, сжимавшие мое горло, слабеют и исчезают. Сама мысль о подобном будущем — будущем в полете — вдруг придала смысл моему существованию, я вдруг ощутила, что возвращаюсь к жизни. И конечно, огромную роль сыграло то, что Денис оказался рядом. Само его присутствие помогло мне вспомнить, какой я была в лучшие дни жизни, обрести уверенность в себе, способность смотреть в будущее без страха.
— А ты когда-нибудь представлял, как бы мы жили вместе? — спросила я его однажды. — Может быть какое-то время, или место, или какой-то особый мир, где бы мы могли соединиться и жить? Просто жить. Я имею в виду, не стараясь изменить друг друга, не требуя большего?
На его губах появилась улыбка. Он смотрел на меня неотрывно, и его светло-карие глаза казались бездонными.