– Петр Борисыч, может, я у них в доме поселюсь? У нас никто не удивится. Гость из города, – предложил туркмен.
– Нет, Фазил, не надо. Лучше пост установи. Она приедет, испугается, уйдет в бега, будем с тобой по пустыням бегать, бабу искать…
…Гольдин в кабинете главврача Первой Градской. Он крайне раздражен.
– Чума?! Какая чума?! Кому это пришло в голову?! Типичный послеоперационный сепсис, он и дает пятна. Ну, и точечная геморрагическая сыпь… Руки надо хирургам лучше мыть и инструменты стерилизовать, будет патологоанатомам меньше работы. В середине двадцатого века сепсис, извините, это медицинский брак! – раздраженно говорит Гольдин.
Главврач нервно барабанит пальцами по столу и хмурится.
…Заседание у наркома. Выступает инфекционист.
– Сегодня начались пятые сутки карантина. Если через восемнадцать часов среди изолированных не будет обнаружено признаков заболевания, мы можем считать, что опасность эпидемии миновала.
Нарком задает вопрос:
– А мне поступил звонок, что в Первой Градской больнице еще один случай. Вы ничего не знаете? Вас не информировали?
– Нет, нет! Не подтвердился. Больной умер от двусторонней пневмонии. Уже вскрытие проведено… – растерянно говорит инфекционист.
– Ну, ну, – хмурит брови нарком.
…Настя подает обед. Гольдин входит в столовую. Жена смотрит на него внимательно:
– Илья, на тебе нет лица, – качает головой.
– Старею, Соня, – он ухмыльнулся, – не сплю вторые сутки и падаю с ног. Должен тебе сказать, что раньше я-таки был крепче.
– Скажите, пожалуйста, а мне казалось, что ты еще хоть куда! – усмехнулась Софья Исаковна.
Звонит телефон, она встает и выходит ответить. Гольдин вслед ей говорит тихо:
– Соня, ты меня не зови.
Он сидит в кресле. Глаза полузакрыты. Рука с зажатой в ней ложкой опускается рядом с тарелкой. Двухдневная щетина на лице.
В коридоре Софья Исаковна отстаивает мужа:
– Нет, нет, об этом не может быть речи. Он двое суток работал, он только что пришел и сейчас спит. Нет, я не буду его будить. Как хотите. Но хотя бы через три часа!
Разгневанная Софья Исаковна вошла в столовую со словами:
– Нет, ты только подумай! – увидела, что муж заснул за столом, и покачала головой.
…Федору Васильевичу докладывают по радиосвязи:
– Нет, нет, пока не обнаружена. На железной дороге ее нет.
– Что значит – нет?
– Гарантирую. Нет. Я лично прошел оба состава, на которые она могла сесть. Каждому пассажиру в глаза заглядывал. Нет ее на поезде.
– Так. А в Раздольске?
– После выхода из больницы в гостиницу местную она не заходила. На вокзале не была. Ее видели на базаре последний раз. И всё. Как сквозь землю провалилась.