А там, всего в полумиле выше по реке, Сэл сейчас укладывает малышей в постель и поет: «Лондонский мост упал, упал, упал». Она наготовила на завтра лепешек, выставила за дверь узлы, чтобы по возвращении Торнхилла не тратить времени зря. Он приподнялся, в надежде увидеть свет из хижины, но ближайший склон заслонял его. Уилли наверняка заложил огонь кусками земли, чтобы поутру очаг еще тлел и не надо было заново растапливать перед тем, как выпить последнюю на этой земле чашку чая. Он наверняка перегородил вход и держит ружье наготове. Сэл в последний раз легла на их ложе с Мэри под боком. Но ей не спится.
Она более-менее догадывается, что случилось с Головастым, понимает, что Торнхилл отправился вверх по реке. Но не подозревает, что муж сейчас совсем близко и что если он сейчас встанет и крикнет, она его услышит.
Как же получилось, что жизнь загнала его в этот угол, где ему не оставили почти никакого выбора? Жизнь уже затягивала его в свой водоворот, забросив в камеру смертников в Ньюгейте. Но то, что случится утром, будет делом его собственных рук. А во встрече с мистером Палачом его вины не было.
Разница в том, что сейчас это был его собственный выбор, он сделал его по своей воле.
Его жизнь могла окончиться на виселице, но то, что он собирается сделать, все равно будет означать конец его жизни. Тот Уильям Торнхилл, который ляжет спать завтра вечером, уже не будет тем Уильямом Торнхиллом, который проснулся сегодня утром.
Он все думал и думал о том, что сегодня случилось.
Они с Сэл могли бы спорить до конца дней своих – она не хочет оставаться, он не хочет ехать.
Это похоже на старый узел на веревке, твердый, как кулак. Пытаться развязать его даже смысла не имеет – в таком случае сгодится только добрый острый нож. Он глянул на темный даже на фоне темного неба утес. Иногда ему казалось, что эти утесы упадут и раздавят его. Поднялась луна, она плыла среди облаков, ее бледная тарелка гасила свет звезд.
Лодка шевелилась под ним, вздрагивала, потому что течение под килем сменило направление.
Им следует договориться о том, что они будут потом рассказывать. Да, они отправились на переговоры с черными. Да, показали им ружья. Даже выстрелили в воздух. Черные же не дураки. Они намек поняли. И ушли.
А если кто-нибудь в чем-нибудь усомнится, так само отсутствие черных станет доказательством правдивости их рассказа.
Хорошую веревку резать всегда неприятно, но уж если разрезал, вряд ли стоит жаловаться.
Он поднял камень-якорь, с которого в лунном свете стекали серебряные струйки. Река бурлила: убывающие потоки встречались с прибывающими. Он всем весом навалился на румпель – прибывающий поток победил и понес «Надежду» в Рукав.