Илья кивнул, затем подумал и кивнул еще раз, давая понять, сколь высоко он оценивает творческий потенциал Кожемякиной.
— Вот только один момент мне все же хотелось бы прояснить. Никак сам не могу догадаться. — Он смущенно улыбнулся и демонстративно развел руки в стороны, демонстрируя собственное бессилие. — Это же такой риск. Что было бы, если полковник Изотов не потерял сознание? Конечно, был еще вариант, что Изотов потерял бы не только сознание, но и жизнь в целом, но меня сейчас интересует именно другая сторона вопроса. Представьте, вы замахиваетесь, в этот момент Изотов оборачивается и перехватывает вашу руку. Или еще хуже. Вы наносите удар. Причиняете полковнику травму, но у него все же хватает сил, чтобы вас обезоружить и позвать на помощь. Вы ведь должны были допускать такое развитие событий. Должно быть, не так просто решиться на подобный поступок, верно?
Виктория сидела неподвижно, уставившись на Лунина и внимательно вслушиваясь в каждое слово. Когда Илья сделал паузу, предоставляя собеседнице возможность ответить, она быстро кивнула и вновь превратилась в застывшего истукана.
— Верно, — задумчиво повторил Лунин. — Так вот мы и приходим к интересующему меня вопросу, — оглядевшись по сторонам, Илья улыбнулся, — да, наверное, всем интересно. Что же могло заставить столь замечательную девушку, как вы, пойти на такой риск?
Прождав секунд двадцать и придя к выводу, что отвечать ему Виктория не намерена, Лунин разочарованно вздохнул.
— Молчите? Думаете, что получится слишком громко?
— Что — громко? — В голосе девушки явственно слышалось удивление.
Не сразу найдя что ответить, Лунин с силой ущипнул себя за кончик носа. Пару месяцев назад, блуждая по просторам Интернета, он наткнулся на небольшую статью, автор которой, доктор каких-то одних наук и в придачу кандидат других, утверждал, что стимулирование нервных окончаний усиливает работу мозга, только не всего, а отдельных его участков. Надавливание на мочки ушей, к примеру, раскрывает потенциал к логическому мышлению, а вот кончик носа отвечает как раз за умение подобрать подходящий ассоциативный ряд и способность к вербальной коммуникации. Уточнив на всякий случай в Википедии, что вербальная коммуникация — это всего лишь общение с помощью слов, Илья решил непременно опробовать предлагаемый способ, как только представится подходящий случай, но на следующий день начисто забыл и о самом авторе статьи, и о его рекомендациях. И вот теперь, машинально ущипнув себя за нос, Лунин вдруг вспомнил забавную статью и понял, что ученый ошибался. Оказывается, стимуляция нервных окончаний на кончике носа влияет вовсе не на способность к какой-то там коммуникации, а всего лишь на память. Хотя, может быть, все это один и тот же участок мозга?