– Да что это за дерево такое? – словно недоумеваю я. Мне моя роль удается лучше, чем кому-либо из присутствующих.
Эшли оставляет попытки смеяться незаметно и сгибается от смеха пополам:
– Я… Джордж!
Джордж немедленно предстает перед ней.
– Я покажу тебе это дерево, дорогой, – говорит он с непроницаемо спокойным лицом. – На Эшли, похоже, опять нашло.
– Ага, – киваю я. – Это просто здорово! Спасибо. – Так хорошо иметь партнером профессионала.
Джордж разворачивается, и я иду за ним вместе с Хадсоном, Брэдом и все еще хихикающей Эшли. Джордж ведет нас мимо поля для кикбола в лес. Мы шагаем по тропинке и скоро подходим к огромному дереву в четыре-пять обхватов. Здесь темно, но не настолько, чтобы я не мог разглядеть надписи, вырезанные на коре, – и это именно то, что мне следует увидеть. Сердечки, великое их множество, и в этих сердечках имена и инициалы. Том и Стивен, Беки и Джессика, РЛ и КС. Тут сотни имен. И большей частью это ХАЛ и… ну, какой-то другой мальчик. ХАЛ. Хадсон Аронсон-Лим. Только теперь это не он. Теперь это Хал. Некая воображаемая личность. Я подхожу к дереву и провожу пальцами по этим именам.
– Видишь? – спрашивает Хадсон. – Все это любовь. Любовь квиров. Впечатляет, верно?
– Да уж, – соглашаюсь я.
– Надеюсь, когда-нибудь у меня будут с кем-то серьезные отношения, и я вырежу здесь свое имя рядом с его именем. – И при тусклом здешнем свете он смотрит на меня сладким взглядом широко открытых глаз.
За его спиной отрывисто смеется Эшли.
ПРОШЛОЕ ЛЕТО
Как думаете, если я притворюсь, что утонула, она сделает мне искусственное дыхание изо рта в рот? – спрашивает Эшли. Она смотрит на Дженис на другой стороне бассейна, как кошка смотрит в окно на птицу.
– Думаю, для этого тебе придется не дышать, лапонька, – отвечаю я.
– И она, скорее всего, будет очень сильно давить на твою грудь, – добавляет Джордж.
– Пусть давит так сильно, как хочет и на что хочет.
– Я недостаточно хорошо знаком с женской анатомией, чтобы понять, что ты имеешь в виду, – говорю я, – но подозреваю, я и не хочу этого знать.
– Ну конечно, ты очень даже можешь зациклиться на том, какие трусы у Хадсона, но мысль о руке Дженис на моем клиторе – это для тебя слишком.
Мы с Джорджем обалдело таращимся на нее.
– Дорогая, давай не будем говорить о том, что у нас под бельем, – предлагает минуту спустя вновь обретший дар речи Джордж. – Такое у нас будет новое правило.
Эшли хихикает:
– Хорошо, пуритане.
– Но, вообще-то, твоя идея может осуществиться, – полагаю я.
– Нет! – резко возражает Джордж.
– Необязательно, чтобы рот в рот, но, скажем, спасение утопающей, выброс адреналина, сплетенные тела…