– Так вы, значит, художник? – спросила я, отрезая кусочек картошки.
Эзра улыбнулся.
– А ты? – Мерри повернулась к Томасу. – Ты тоже любишь рисовать?
– В основном таскаю за отцом инструменты, – сухо усмехнулся тот.
– Я даже планирую добавить несколько страниц про животных-мутантов. Волк, на которого мы наткнулись. Олени. Лягушки и рыбы. В городе мы наслушались разных историй. На прошлой неделе мистер Фаулер поймал щуку в проруби. У нее было два хвоста, а между ними небольшие ножки. Любопытно, не правда ли? – Эзра потянулся за перцем. – А вы не встречали странностей в своих путешествиях, мистер Прайс?
– Можно просто «Уитакер», – поправил тот, дожевывая фасоль. – Нет, признаюсь, не встречал. Я очень благодарен вам и вашему сыну за то, что вы подстрелили того волка. Не хотел бы я, чтобы он заглянул ко мне в лагерь.
Эзра с Томасом покивали, принимаясь за еду.
– Но их там намного больше, – сказал Сэм. – Этих волков – или кто они там на самом деле.
Мы с сестрами переглянулись. Нужно было срочно сменить тему, иначе Сэм будет весь вечер вспоминать свой поход с обозом.
– Расскажите нам подробнее про свою книгу, дядя Эзра, – попросила Сейди. – И передайте, пожалуйста, фасоль.
Томас выполнил ее просьбу, и ужин продолжался.
* * *
– Вы уверены, что хотите сейчас возвратиться в город? – спросил Сэм, пока Эзра наматывал шарф на шею.
– Так рано? – добавила Мерри.
Мы только что убрали тарелки после десерта.
– Мы обещали Кельвину и Вайолет, что вернемся, чтобы выпить по рюмочке в честь праздника, – объяснил Эзра. – Но спасибо вам всем огромное за этот чудесный вечер. Побыть с родными в такой день – это очень ценно.
Томас кивнул.
– Всем доброго Рождества.
После прощальных объятий они сели в свою повозку и скрылись в лиловых сумерках.
– «Доброго Рождества»? – повторила Сейди.
– Некоторые так говорят, – сказала я, хотя мне тоже показалась странной эта фраза.
– Елка у вас чудесная, – похвалил Уитакер, возвращаясь в гостиную, и мы выбросили из головы все странности.
Он повернулся, окидывая комнату восхищенным взглядом. В воздухе покачивались бумажные снежинки, подвешенные на лесках, а стены были украшены ветвями падуба с темно-зелеными листьями и блестящими красными ягодами.
– И весь дом прекрасно выглядит. Вы, дамы, устроили настоящее рождественское чудо.
– Сэм все это развешивал, – заметила Сейди, бросив на брата полный верности взгляд и указывая на плющ. Сэмюэль весь вечер держался тихо, похоже стушевавшись на фоне остальных мужчин, громких и уверенных в себе. – Больше никто не дотянулся.
Сэмюэль отмахнулся от похвалы: