– Она чудесна! – воскликнула Ребекка слабеющим голосом.
Она. Девочка. У Сэмюэля родилась дочь.
– Просто чудесна, – повторила Ребекка. – Посмотри на нее, Саймон. Она просто…
– Светловолосая, – закончил он. – У нее светлые волосы.
В комнате зазвучали тяжелые шаги, и малышка захныкала.
– Почему у нее светлые волосы? – спросил Саймон. От удивления он заговорил громче, свободнее, напоминая загнанного в угол зверя, готового напасть. – Я где-то видел этот оттенок… Где же я его видел?
Дверь спальни распахнулась, и я бросилась бежать, пока Саймон не увидел меня и не догадался обо всем. Когда он вышел из комнаты, я была уже на другом конце двора и успела нырнуть за низенький забор, отделявший пасторский дом от полного хаоса. По задымленной долине прокатился грохот. Еще один взрыв? Или что-нибудь похуже?
Из-за угла доносились три голоса, спорящие между собой. Я прижалась к забору, моля о том, чтобы меня скрыла тень.
– Кто это там? – спросил один, заметив меня.
Я не успела сбежать. Грубые руки схватили меня за плечи и подняли на ноги.
– Это разве не одна из девчонок Даунинг? – Маттиас Додсон схватил меня за подбородок, чтобы получше рассмотреть мое лицо. – Я думал, вы все сидите в церкви, дожидаетесь пастора.
Несмотря на опасную ситуацию, в которой я оказалась, у меня в груди затеплилась надежда.
– Сейди и Мерри в церкви?
Кельвин Берман потер слезящиеся глаза. Они покраснели от дыма и почти не открывались.
– Не понимаю, зачем нам разыгрывать это представление. Мы все знаем, что это сделали они.
– Мои сестры ничего не сделали! – возмутилась я. – И Сэмюэль тоже. Вы должны их отпустить! Маттиас, пожалуйста! – Я в отчаянии вцепилась в рукав его мантии. У меня внутри все оборвалось, когда я увидела алые Правила, вышитые по краю. Он был одет для суда.
– Мы будем соблюдать Правила сейчас и всегда, – возразил Маттиас, значительно взглянув на хозяина таверны.
– Где Леланд? Без него нельзя начинать, – сказал Эймос Макклири, опираясь на трость. Она липко блестела от подсыхающей крови. На лице у Старейшины тоже виднелись мелкие капельки, а на его седых волосах словно появились крапинки ржавчины. Кровь была не его.
– Я слышала, как он разговаривал с Уинтропом Маллинзом в нескольких улицах отсюда, – сообщила я, надеясь, что, поделившись сведениями, заслужу более милосердное отношение. – Они ругались… А потом раздались выстрелы.
Эймос поджал губы, мрачный, точно гробовщик.
– Значит, мы вынуждены предположить, что он погиб. У нас нет времени на сомнения. – Он бросил взгляд на Кельвина. – Может, назначим Бермана на его место?