– Синяки на руке Эллери говорят об обратном, – напомнил всем в зале Джонас.
Сайрус фыркнул, не обращая внимания на это обвинение.
– Говорю вам, я не подходил к этому сараю!
– К какому сараю? – оживился Джозеф Абернати.
– К сараю с инстру… – Сайрус осекся, наконец заметив ловушку.
– Мы не упоминали сарай с инструментами. Только то, что Сара пострадала на пожаре. – Филемон перевел взгляд на Старейшин. – Он сам себя выдал. Эймос, ты же видишь!
– Что… Нет, я не… Наверное, я слышал, как вы про это говорили. – Сайрус замотал головой и попятился, готовясь бежать. – Меня там не было. Меня… Ребекка! – воскликнул он, остановив взгляд на дочери, словно утопающий, который хватается за соломинку. – Ребекка знает, что я всю ночь был дома. Она вам скажет! Она…
– Ты допоздна задержался в таверне, – напомнила она ему дрожащим голосом. Ребекка всегда была ужасно стеснительной, и я не представляла, что она чувствует сейчас, когда ее слышит весь город. – Я легла спать до того, как ты вернулся. И Марк тоже спал. – Она провела пальцами по голубой ручке расплавленной бутылки и решительно подняла взгляд. – Я не знаю, когда он вернулся домой.
– Тогда… – Сайрус умолк и обернулся, пытаясь найти кого-нибудь, к кому можно обратиться. – Была же та женщина… В таверне. Я не… Не помню ее имени, но она сидела там со мной. – Он нахмурился, с трудом извлекая воспоминания, утопленные в спиртном. – Кельвин Берман, ты наверняка ее знаешь. Она здесь недавно. – Он помотал головой. – Почему, черт возьми, я не помню ее имя?
Кельвин встревоженно осмотрелся по сторонам и с мрачным видом взъерошил короткие волосы.
– Я вчера не видел с тобой никакой женщины, Сайрус.
– Видел, конечно. Я покупал ей выпивку – несколько раз! Ты же помнишь, сколько денег я выложил.
– Денег было много, – согласился Кельвин. – Но пил все это ты один. Больше никого не было.
Шея у Сайруса побагровела, и я испугалась, что его сразит удар еще до того, как Старейшины решат, что с ним делать.
– Это ложь! Она была вся такая тонкая, темные волосы, серебристо-серые глаза. Очень красивая. Только… Ее руки… Вот они были очень странные. Не такие… Не такие, как должны быть. – Он обвел взглядом зал. – Джудд Абрамс, ты там был. Ты ее видел.
Хозяин ранчо покраснел, услышав свое имя, и покачал головой:
– Не припоминаю, чтобы я кого-то видел.
Сайрус едва не взвыл от досады и заметался в поисках других союзников.
– Уинтроп Маллинз, я точно видел, как ты на нее пялился! Скажи правду, мальчишка.
Уинтроп почесал веснушчатые уши:
– Да, пожалуй, пялился, но не на женщину. Вы просто уж очень странно выглядели вчера, когда разговаривали сами с собой.