— В Бездну, они уже здесь! — я развернулась на его раздраженный голос. Мервин стоял у выхода и напряженно смотрел в сторону леса. Я подошла ближе. Таирт встал в дверном проходе, и, чтобы хоть что-то увидеть над его плечом, мне пришлось встать на цыпочки.
Он говорил об этих крохотных черных точках, двигающихся между деревьями?
— Они еще далеко, открывай Врата.
— Их не так уж много… — Мервин произнес негромко, больше себе, чем мне, потом пояснил: — Это кадари. Если мы сейчас откроем Врата, они пройдут следом, а уже в Бездне позовут на подмогу остальных. Собравшись целым кланом, они могут порвать на куски не только любого эль-туань, но даже демона. Как бы ты к ним ни относилась, Риэль, кадари — не слабаки.
— Знаю, — мне это было хорошо известно. Будь они слабее, мои Братья давно стерли бы в прах саму память о них…
Я встряхнулась, выбрасывая из сознания не свою мысль.
Не думать! Я не имела права думать о чуждом! Я должна была оставаться просто Риэль, только Риэль, и никем иным! Если Мервин решил сражаться, его не должны отвлекать лишние мысли, он не должен беспокоиться обо мне и о том, кем я становлюсь.
— Ты справишься?
— Да, — таирт посмотрел мне в глаза. — Да, если ты сделаешь то, что нужно.
— Пообещаю не вмешиваться и не использовать магию, чтобы не пробудить демона? — уточнила я. Сейчас я была — сама покорность.
— Именно, — он не отводил взгляд, и я прекрасно понимала, о чем он думает. Если Мервин погибнет, то лучше бы погибнуть и мне, потому что с демоном в одиночку я не совладаю. Он просто поглотит мою сущность, и… Да, мне действительно будет лучше погибнуть, пусть даже от рук кадари.
— Они пришли сюда по твоим следам? — удовлетворение моего любопытства нам никак не могло помочь, но я хотела знать. Мервин покачал головой:
— Я почувствовал их присутствие в этом мире, как только ступил в Источник. Они идут по отголоскам твоей магии. Этот мир враждебен кадари, поэтому они не смогли перенестись сюда сразу, весь лес им пришлось проходить пешком.
Ах, какой это был правильный умный мир: даже он понимал, что кадари должны быть уничтожены!
Я почти произнесла последнюю фразу вслух, но спохватилась: Мервин мог решить, что это не я, а демон, и начать волноваться. Нельзя.
Темные фигуры, все, кроме одной, замерли в почтительном отдалении. Мужчина кадари, высокий, сухощавый, чьи длинные волосы блестели обильной сединой, подошел ближе. На вытянутых руках он нес отрез зеленого шелка, призыв к перемирию.
— Мы не хотим сражаться, — кадари был горд. Я видела, как невыносима была для него роль просителя. — Пусть тот, кто наложил заклятие сна на наших людей, снимет его, и мы уйдем.