– Мари, – быстро спросила она, – у вас с папой что-нибудь было? В смысле, роман?
– Ах, дорогая моя. – Мари коснулась пальцем уголка губ, резко защелкнула пудреницу и вздохнула. – Да. Да, было. Много-много лет назад. Ты была совсем крошкой.
С упавшим сердцем Лина вспомнила фотографию родителей: Грейс пристально смотрит в глаза Оскара, их руки сплетены.
– А мама знала? – чуть слышно спросила она.
– Ах. – Мари покачала головой и посмотрела на тротуар, усыпанный раздавленными окурками и пластиковыми стаканчиками в красных винных пятнах. Она подняла свои зеленые глаза, густо подведенные черным, и посмотрела прямо на Лину.
– Не думаю. Но могу ошибаться. Это все было очень… недолго. Я, конечно, знала твою мать. Мы дружили. Это был… не лучший момент в моей жизни. – Казалось, от этого сожаления Мари на глазах Лины потеряла лоск: лицо побледнело, косметический блеск поблек, и Лина была уже не рада, что спросила. Мгновение они молча и неподвижно стояли на тротуаре возле галереи. Лина смотрела, как медленно проезжает желтое такси в поисках клиента. То, что обман Оскара подтвердился, вызвало у нее холод в конечностях и дрожь в животе, но Лина не злилась на Мари; Мари сказала ей правду.
Лина потянулась и сжала плечо Мари.
– Ничего, – сказала Лина. – Давайте вернемся.
– Oui, моя американочка, – сказала Мари с облегчением, ярким, как ее покрытые лаком ногти, и они вместе снова вошли в галерею. Прямо у двери к Мари застенчиво подошел высокий мужчина.
– Мисс Калхоун? – сказал он и протянул руку.
В этот момент внимание Лины привлекла задняя часть галереи. Она увидела угловатое плечо, худую фигуру, мелькнуло знакомое лицо. Неужели Гаррисон? Лина вытянула шею, но фигура растаяла.
– И позвольте представить вам Лину Спэрроу, нью-йоркского адвоката. – Лина снова повернулась к Мари, которая коротко и деловито представляла кому-то кого-то еще. Лина взяла протянутую руку мужчины и посмотрела вверх: у него были темные, коротко стриженные волосы, большие янтарно-карие глаза, кожа цвета меда в банке. Вдоль верхних краев его ушей, где морскими ракушками изгибались хрящи, выступали два шипованных ряда пирсинга.
Мужчина наклонил голову.
– Очень приятно. – Лина решила, что он ее возраста, возможно, немного старше. Он был одет в черную футболку, зеленые брюки карго и смокинг, который плотно облегал его широкие мускулистые плечи.
– Лина, это Джаспер Баттл. У него есть несколько работ Белл, как он считает, но он не заинтересован в продаже. Я сказала ему, что занимаюсь покупкой произведений искусства, а не независимой экспертизой, но он был очень настойчив. – Мари сверкнула на него победной улыбкой, которая несколько сгладила раздражение в ее голосе.