Скворцов вскочил с кресла и приблизился к окну, привычно охватив хозяйским взором утопающий в летней зелени сад, бассейн, спортплощадку с тренажерами, теннисный корт, танцпол — он же плац для военизированных собраний.
Отошел в глубь спальни. Остановился у бронзового бюста Гитлера рядом с камином, несколько секунд глядел ему прямо в глаза.
Потом снова бросился к компьютеру — смотреть, где еще это опубликовано. В российских СМИ и соцсетях убрать не проблема, а в зарубежных надо через западные контакты договариваться, чтобы надавили. Если же не удастся убрать всё, то придется задействовать механизмы блокировки, чтобы российские пользователи не могли это посмотреть без VPN. Когда же, наконец, разродятся с чертовым законом, чтобы этих простейших, нищебродов, лиц без допуска, начали пачками сажать за использование обходных путей для просмотра запрещенного контента?!
Позвонил еще раз Заварзину.
— Слушай сюда. За это надо наказать примерно. Раз его пощадили и предупредили, чтоб молчал, а он всё же вякнул, то в случае, если ничего не случится, наша власть гроша ломаного не будет стоить. А наша власть — должна быть страшной! Накосячили ваши конкретно. Так что тот, кто поймал этого журналюгу, но ушел ни с чем, пусть сам и исполнит, раз виноват. Ничтожество это лично не трогать, но при этом так сделать, чтоб он до конца своих дней уразумел, с кем посмел связаться. Как конкретно поступить, решайте сами, но чтоб было больно на всю жизнь. И лучше не накручивать тут, сейчас не девяностые всё же — то есть обойдитесь без явного криминала, без открытых убийств и похищений, чтобы юридически, формально было всё чисто. Я знаю, вы это умеете. Действуйте. Любое прикрытие будет, как всегда.
Москва, 8 июля 2019 года
— Что же теперь будет с нами? — спросила Вика, когда Денис, приехав с работы домой со своей последней смены, всё ей рассказал...
В 6:50 он поставил на сайт очередную «обычную» новость. А через несколько минут обновил страницу и увидел, что его собственного материала нет. Просто куда-то исчез. Денис зашел в редактуру, в журнал протоколирования — и увидел, что эту новость, очевидно, в удаленном режиме, из дома, деактивировал, то есть снял с публикации, лично Вурст Кондратий Эдуардович, главный редактор.
Дашкевич похолодел. Появились запоздалые мысли из разряда «как бы чего не вышло» — тревожные и мучительные мысли гоголевского «маленького человека», абсолютно беззащитного перед ничем не ограниченным произволом сильных мира сего...
А потом компьютер заблокировался — появилось окно входа операционной системы. Хотя никакого периода бездействия, по истечении которого включается такой режим, не было — Денис в этот момент вовсю работал и использовал компьютер.