Сейчас местность вокруг Большого Балхана и по восточному побережью Каспия — типичная пустыня. А в X–VII тысячелетиях до н. э.? Тут мнения специалистов расходятся, хотя и не столь сильно, как кажется некоторым из них.
Палеогеограф Г. Н. Лисицына, непременный участник экспедиций, изучающих культуру древних земледельцев Южной Туркмении, работает над реконструкцией той природной среды, которая их окружала. Она считает, что в мезолите климат Прикаспия в целом мало чем отличался от современного>{8}. Засушливый климат, близкий к существующему, полагает Г. Н. Лисицына, установился примерно 15 тыс. лет назад. В последующем если климатические колебания и происходили, то «были столь незначительными, что не находили своего отражения в растительном и животном мире»>{9}. Она вполне обоснованно указывает на тот факт, что состав растительности не отличался от современного и на территории Туркмении обитали те же животные, что и в наши дни.
Другие авторы полагают, что колебания климата были более значительными. По их мнению, в эпоху палеолита в ряде районов Средней Азии «установился относительно влажный климат»; в VI–III тысячелетиях до н. э. «отмечалось изменение климата в сторону большей влажности»>{10}. Сторонники этой точки зрения вполне резонно указывают, что в то время в Каракумах и особенно в Кызылкумах, прямо посреди нынешней пустыни, существовали обширные стойбища, которые начинают пустеть на рубеже III–II тысячелетий до н. э. Только в Кызылкумах в последние годы обследовано около тысячи (!) пунктов и стоянок эпохи неолита. Поселения эти существовали, несомненно, у постоянных источников воды или у непересыхающих пресных водоемов. Уровень пресных вод был выше, а число озер больше, многие ныне соленые озера (например, Лявляканские) были в то время пресными.
Археолог А. В. Виноградов и географ Э. Д. Мамедов полагают, что в VII–III тысячелетиях до н. э. пустыни, видимо, были сдвинуты на юг па 700—1000 км по сравнению с их современными границами и значительную (если не большую) часть площади нынешних пустынных районов занимали в то время степи или сухие степи. Осадков выпадало больше — не 75—150 мм в год, как, скажем, на большей части Туркмении в наше время, а 250–450 мм; средняя температура июля была на 8–9° ниже, чем теперь в южной части Кызылкумов>{11}. К этому можно добавить, что в то же время увлажнение климата отмечается и в Сахаре, которая представляла собой не пустыню, а саванну, кормившую многочисленные стада антилоп, слонов и жираф.
Не будем дольше задерживаться на этой дискуссии, ибо ученые, придерживающиеся различных точек зрения, в сущности, не столько противоречат друг другу, сколько говорят на разных языках примерно одно и то же. Прежде всего, налицо некоторая нечеткость в терминологии, выражающаяся в том, что смешиваются такие понятия, как «смена климата» и «колебания климата». Когда речь идет о коренном изменении климата, о смене одного климата другим, предполагается перестройка всего ландшафта, коренное изменение почв, растительности, животного мира. При колебаниях же климата происходит лишь некоторое потепление или похолодание, иссушение или увлажнение, не вызывающее, однако, коренных изменений ландшафта. Видимо, для Южной Туркмении в интересующие нас эпохи были характерны не смены, а именно колебания климата.