Хотя в целом было не до него.
К вечеру даже у Стаса глаз начал дергаться. Но у него свои проблемы.
– Ай, Ксю, да не смотри ты на этого буку, он у нас нынче по детям... А-а! – Это Стас от меня щелбан схлопотал за намёки нездоровые. – Вот, видишь, - это он Ксюхе, - Дэн же нервный и агрессивный. Другое дело я – красавец, комсомолец, активист!
Девчонка кокетливо хихикнула, стукнула Стаса по шаловливым ручонкам и пошла приставать к Драго. У Драго с девчонками всегда всё на мази.
А вот у Стаса да, у Стаса проблемы. Ему непристойных предложений не делают.
– Я ничего не понимаю в этих бабах, – друг тоскливо проводил глазами розовые кедики и всё что выше, задержавшись ласкающим взглядом на затянутой в треники попке. – В клубе я легко и непринужденно подцепил бы любую из них. Это что, походное проклятие такое?
Я хмыкнул, не удержавшись от подколки:
– Это божественная кара, Стас. Прикинь, в этом славном развязном походе у тебя – секса не будет.
Стас возмущённо запыхтел, догадываясь, что высокое признание и записку в автобусе я заценил.
– Τипун тебе на типун, жестокий. И кстати, хрен тебе, всё у меня будет!
– М? – я выразил ленивый интерес, но выяснить, что там у Стаса «будет», не успел – ко мне подскочил деятельный парнишка из горящих новичков:
– Дэн, скажи, а у нас будет огро-о-омный костер?
– Надеюсь, нет, - я закатил глаза.
«Огромным костром» мы называем лесной пожар, устроенный дебилами-туристами, что я и объяснил парнишке, для доходчивости постучав ему по лбу костяшками пальцев. Впрочем, зря я так. Это всё нервы и недосып, действительно становлюсь агрессивным. В конце концов, я разрешил новичку поискать сушняк для большого костра, запретив зариться на привезенные из Города дровишки.
Маринка со Славиком всё это время не отсвечивали, поселившись в стороне от основного лагеря, на поляне в чащобе терновника. За что им отдельная благодарность – потому что всё это гадство под их насмешки я бы точно не вынес.
Ева
Ей срочно было нужно побыть одной.
Этот бзик появился у Евы ещё в далёком детстве. Благо, у неё всегда была своя комната, в которой можно было запереться и заняться чем-то интересным. Почитать, послушать музыку или просто подумать.
Бывшего мужа эта её привычка немного раздражала. Точнее, даже не сама привычка, а эффект от неё. Если Ева вовремя не уходила из компании, её сознание начинало непроизвольно отключаться. Конечно, мужу не нравилось. Ева могла застыть посреди кухни, глядя на падающий снег за окном, пока гости ждали торт.