Малих скептически изогнул одну бровь, не поднимая головы, будто у него возникла пара вопросов к ковру под ногами, но все-таки смолчал. Я заставила себя не коситься в его сторону и одарила чорваджи-баши виноватой улыбкой.
— Лисица обрушила дом почтенного Вафаи-паши, — мрачно напомнил Сабир-бей, — и ускакала по крышам. Если это поведение, подобающее сестре тайфы, клянусь, мне пора сложить полномочия.
Я подавилась смешком, но все же поспешила замолвить словечко за Руа:
— На нее пытались напасть в гильдии, приняв за какого-то монстра, а потом янычары вышли на охоту с рыболовной сетью, — напомнила я. — Ничего удивительного, что она испугалась и убежала.
— По крышам, — мрачно напомнил чорваджи-баши и устало прикрыл глаза: похоже, Вафаи-паша оказался не единственным, чей дом не прошел проверку на лисоустойчивость. — Ясно. Чего ты от меня хочешь?
Кажется, пестреющая дырами история про случайную активацию заклинания у Сабира-бея вопросов не вызвала, и я несколько воспряла духом.
— Я надеялась, что господин отдаст приказ не причинять лисице вреда, — призналась я.
На лице чорваджи-баши значилось нестерпимое желание причинить лисице вред лично. Ну, или, на худой конец, заставить ее собственноручно починить злосчастную крышу Вафаи-паши.
— Кроме того, нужно все-таки забрать свитки из гильдии, но так, чтобы об этом не узнал Нисаль-ага, — с воодушевлением продолжила я и тут же скромно потупилась, — и проводить меня со свитками до дворца тайфы.
Сабир-бей нахмурился и на мгновение снова превратился в того чорваджи-баши, которого я привыкла видеть: бескомпромиссного, упрямого и ненавидящего, когда им пытается командовать кто-то, помимо самого султана. Потупилась я, еще не до конца осознав перемену его настроения: знакомы мы были гораздо дольше, чем мне хотелось бы, и изучить главного над янычарами я успела преотлично. Чужая покорность его успокаивала, а покорность женская — и вовсе умиротворяла.
Даже если чорваджи-баши понимал, что она наиграна от и до — а меня Сабир-бей изучил не хуже, чем я его.
— Так и быть, — снисходительно кивнул он, убедившись, что я в должной мере смиренна и терпелива. — Отряжу с тобой десяток янычаров, и еще десятку прикажу искать лисицу, но не причинять ей вреда. А ты передашь Рашеду-тайфе, долгих лет ему под этими небесами и всеми грядущими, что люди султана избавят его от беды.
— А сам господин что же, не посетит тайфу в минуту нужды? — невинно поинтересовалась я прежде, чем додумалась прикусить язык.
В результате во дворец тайфы пришлось брести пешком. Янычары волокли пустой паланкин, непреклонно ссылаясь на приказ отвести наложницу к господину, а не прокатить ее с ветерком. Малих молча шел в хвосте процессии, не поднимая головы, и на его лице значилась сосредоточенная работа мысли.