Храмовник скупо кивнул и первым вышел из хижины.
Над болотами шел мелкий дождик. Он шелестел в зарослях осоки, выкрашивал старые доски домишки в темно-серый цвет и распускал маленькие круги на ровной глади над бочагами. Где-то неподалеку блаженно распевались болотные лягушки, надежно перекрывая куда более замысловатые мелодии из города.
- Какой-то праздник? — предположила я, неохотно выглядывая из-под подтекающей кровли над верандой.
Раинер, успевший спуститься на старую гать, бодро пожал плечами.
- Чем быстрее дойдем, тем быстрее узнаем.
Как раз-таки быстрее идти в город мне хотелось меньше всего, но именно поэтому я упрямо встряхнулась и полезла вниз.
Однажды я сумела отсюда выбраться. Смогу и снова. Столько раз, сколько понадобится, чтобы больше не бояться, чтобы этот мир не преследовал меня в ночных кошмарах… или чтобы они, по крайней мере, снова стали ночными.
Болотная вода оказалась неожиданно холодной — или я уже разнежилась и привыкла держать ноги в тепле? Это над Нальмой светило летнее солнышко, а здесь царила ранняя осень, промозглая и дождливая. Тонкие сапожки из плохо смазанной кожи не спасали, и вскоре у меня зуб на зуб не попадал.
Зато Раинер, казалось, впервые за последние дни вздохнул полной грудью — и теперь в охотку чесал по гати. Под его ногами ритмично чавкала болотная грязь, и казалось, что несгибаемому храмовнику нипочем ни осень, ни холодная гнилая вода, а единственное, что могло его смутить, осталось позади…
- Ты ведь не собираешься возвращаться на Ирейю, — неожиданно поняла я.
Кажется, насчет «позади» я не то чтобы погорячилась, но подумала совершенно не в том смысле, в котором следовало бы. То единственное, что могло смутить храмовника, действительно было позади него.
Шагах в трех, если быть точной.
- Я не подписал тот договор, — резко отозвался Раинер, но темп ходьбы все-таки снизил, позволяя себя догнать.
Идти вровень все равно не вышло бы — гать была слишком узкой. Но теперь я оказалась точно за его плечом, как голосок совести:
- Но ты обещал помочь.
- Я помогаю, — упрямо сказал Раинер. — Что вы сможете сделать на Тангарре без меня? Тебя не хотят видеть в Нищем квартале, эти двое — и вовсе чужаки, с которыми захотят говорить разве что такие же пришлые. Выходов на городское правление у вас нет. Остается только храм… — он запнулся и пошел еще медленнее.
- Настоятель сможет заметить, что с тобой что-то не так? — бестактно спросила я.
- Он не гоняется за каждым десятником, чтобы проверить его работоспособность, — хмыкнул Раинер и тут же раздраженно передернул плечами. — Но ему донесут, как только станет ясно. Среди десятников нет нарушивших обеты. А я… никто не ставит во главу отряда таких, как я.