Я боялась открыть глаза и проснуться, но Элина, такая живая и настоящая, находилась рядом. Мне не верилось. Неужели нам удалось свидеться?
— Я так по тебе скучала… — повторяла я сквозь слёзы.
Один из осколков разбитого сердца вернулся на место, будто и не исчезал. Но я смогла в полной мере осознать, как мне его не хватало, лишь обретя заново.
Спустя три года после последней встречи Элина заметно изменилась. Она повзрослела, а возле льдисто-голубых глаз появились первые морщинки. Более того, её тело заметно округлилось, но беременность ей только шла. Она светилась изнутри так тепло и ровно, как умела только она, но теперь это сияние лишь стало ощущаться ярче.
Ивар настоял, чтобы мы с ней остались вдвоём. Очутившись в доме, Фрай тут же вылез из корзины и довольно уселся на руках девушки. Замурлыкав, кот подставил ей спину для поглаживания, и Элина не стала возражать. Она всегда относилась с добротой ко всем людям, прощая любые проступки, и видела в каждом человеке лишь хорошее. Светлая и нежная, она оставалась такой даже, когда судьба, надругавшись над её добродетелью, бросила в бордель. Я неизменно поражалась её стойкости и не скрывала своего восхищения, когда о ней думала.
Глядя на северянку, я осознала, как сильно мне её не хватало. Я скучала по долгим разговорам с ней и мягкому голосу, по чуткому взгляду и советам. Пребывание в городе без неё казалось наполненным одиночеством. Никто не мог заполнить образовавшуюся после нашего расставания пустоту.
Элина хмыкнула, когда за Иваром и Сефимом закрылась дверь, и, кинув взгляд в её сторону, произнесла:
— Вижу, тебе на месте по-прежнему не сидится. Впрочем, ты никогда не могла по-другому, — дружелюбно заметила она.
Я сделала вид, что устыдилась, но девушка, не поверив моему смущению, только рассмеялась.
— Когда ты винилась, у тебя всегда был взгляд, как у нашкодившего щенка. Вижу, всё осталось как раньше.
Я робко улыбнулась, выслушав замечание. Никто не знал меня так хорошо, как мои подруги. Они обе всегда видели то, что творилось у меня в душе, не слыша слов, которых я произносила. Едва ли кто-то ещё мог хоть в какой-то мере на подобное способен.
Она протянула руки, взяла мои ладони в свои и заглянула в глаза:
— Уна, мне столько нужно тебе рассказать!
— Начни с того момента, когда я исчезла, — предложила я. — Я хочу знать всё.
Элина задумчиво накрутила на палец локон и кивнула.
— Хорошо.
Я приготовилась слушать и взяла керамическую кружку с горячим травяным сбором. Напиток имел восхитительный пряный запах. Я сразу поняла, что в него добавили чабрец, который очень любили на севере Льен, но почему-то совсем не использовали на юге. Такой чай имел ни с чем не сравнимый вкус. В памяти тут же возникли величественные стены Вижского града, и я вспомнила, как матушка заваривала в глиняной чашке ароматные листья и заливала кипятком. Как давно это всё произошло…