Я сделал тот несколько неловкий, неопределенный поклон, как делают полувоспитанные подростки, когда видят старшего на «своей» территории, и посторонился, пропуская.
Незнакомец чуть улыбнулся, чуть поклонился, но как-то так, как не кланялись люди нашей среды. В этом полупоклоне и полуулыбке была «манера». Мы разминулись. Я оглянулся и увидел: один ботинок у него был слегка надорван по шву, как бывает, когда обувь надевают и снимают не расшнуровав. Это тоже я отметил: надо же, такие ботинки – и не бережет! На дорожке туда и обратно отпечатались узорчатые следы заграничных подошв.
Мама сказала: «Кто-то от Анюши приносил билеты на концерт Рихтера», – и ушла в дом.
У сарая щипала траву наша коза, а я думал: «Кто бы это мог быть?» И почему-то мне казалось, что Рихтер и мой незнакомец – одно лицо. Но это было невероятно. Ведь не могла же Анюша послать самого Рихтера передавать кому-то билеты на его собственный концерт.
Через два дня мы с мамой пошли на концерт – сонаты Бетховена. На эстраду Большого зала консерватории вышел владелец надорванного ботинка. Вы знаете, это долго будоражило воображение. Подумать только, Рихтер был в нашем доме, сам билеты принес и… и не представился. А я вот – угадал… Каково?!
Прошло несколько лет нашего знакомства. Однажды Вы пригласили нас в гости по случаю новоселья. Вы с Ниной Львовной получили квартиру на улице Левитана, совсем рядом с нами. Вы предупредили нас, что там все пока не устроено, бедно и вообще «кое-как». Настоящий трактир. Поэтому одеваться следует как можно хуже, и если нет заплат на одежде, то их нужно пришить… Не помню сейчас, что помешало маме пойти к Вам, и я отправился один. Это было ответственно. Самостоятельный визит к Рихтеру! Легко ли в пятнадцать-то лет?! Однако делать нечего, приглашение было немыслимо не принять. Я наломал огромные ветки белой сирени и выпросил у соседки живого петуха. Мне казалось, это то, что нужно для колорита трактира. Не скрою, потом я терзался. Не слишком ли? Тем более что петух внес изрядную сумятицу и испачкал шкаф, единственный предмет мебели, только что купленный для новой квартиры…
А еще вспоминается мне чудесный праздник Пасхи, тоже в те годы, и тоже у Вас на улице Левитана. Мы вместе красили яйца, и вы рассказывали, как Ваша мама смешивала красные яйца с белыми, и получалось красиво и строго. Тогда я спросил Вас: «Как Вам кажется: Бог есть?» Вы задумались и долго молчали, раскрашивая яйцо. Потом сказали тихо и медленно: «Я не знаю…» И я понял или почувствовал всю сложность этого ответа. И полную его правду.