Тишину прервала мать, она решительно сказала:
– Ты наш нойон, ты будешь отцом ребенка, значит, главное слово за тобой, а уж мы во всем тебе подчинимся. Сейчас мы решили это дело в своей семье, но по обычаю нужно согласие и других сородичей. Поэтому на обряде должны присутствовать твои дядья и двоюродные братья – чтобы в будущем никто не мог сказать, что было какое-то нарушение, а потому, мол, незаконно.
Тэмуджин подавил вздох. «Придется, раз так нужно», – подумал он. На предстоящем обряде ему больше всего не хотелось видеть предателей своего отца.
– Мы их позовем, – сказал Тэмуджин.
– Позвать-то позовем, но приедут ли они? Однажды они нас пригласили к себе, когда мы скрывались в ононских горах, но ты отказался идти к ним. Как бы они не припомнили нам это.
Тэмуджин задумался. Поразмыслив, он пожал плечами:
– Ну, тогда был другой случай. Они меня не на родовой обряд приглашали, а жить с ними. Я отказался, и они знают почему: потому что они бросили нас на погибель. Но мы выжили и сейчас приглашаем их на родовой обряд, и они обязаны приехать. Да у них теперь и повода нет отказаться. Вот и на этой облаве мы с ними вместе были, в одном крыле, даже вместе брызгали нашим предкам. И живем теперь мирно, рядом, хоть и не в одном курене.
– Они нарочно могут не приехать. Чтобы потом очернить тебя перед соплеменниками, обвинить, что принимаешь в свой род чужих.
Тэмуджин снова задумался. То, что говорила мать, имело резон, в будущем это могло стать каким-то пятном на их семье. Но он махнул рукой, решительно сказал:
– Ну, если так, пусть и не приезжают. Дело это касается нашей семьи, как мы сейчас решили, так и будут поступать наши потомки, у них не будут спрашивать. Я их приглашу, а они пусть выбирают, приехать или отказаться. Но одного из них, для порядка, я смогу попросить приехать.
– Кого же это? – спросила мать.
– Унгура.
Та удивленно посмотрела на него.
– Этот чем лучше других? Не он ли задирал нос, когда дядья хотели отобрать наше знамя?
– Я с ним разговаривал на этой облавной охоте. Видно было, что он не держит вражды на меня, да и по разговору было заметно, что вошел в ум. Думаю, он приедет, если позову. Еще я приглашу Кокэчу, ведь он знает всех наших предков. Будут ближние нукеры отца, деда Бартана, а в курене Сагана есть даже один старец, бывший нукер прадеда Хабула – они тоже будут за нас просить, и предки нам не откажут. Главное ведь, чтобы предки были согласны, а эти – как хотят.
– Хорошо. – Мать помолчала, раздумывая, и сказала: – Тут есть еще одна сторона, и мы должны обговорить это сейчас.