Локи изучал мир, просто потому что хотел знать, как дышат и действуют его части. Он не был ни добр, ни бережен, по крайней мере, в мифах. В народных сказках он был демон огня, в основном благодетельный, согревающий очаги и печи. В Асгарде он был безрассудно дерзок, и плутоватая улыбка не сходила с его лица. Он был как лесной пожар в Асгарде, пожирающий все на своем пути.
В обличье сокола Локи охотился на разную мелочь, приносил домой убитых зверьков, их мозги и легкие, и раскладывал на столе, высматривал, что за формы таит бесформенная губчатая масса легочных пузырьков, разветвленные вены, ворота легкого, через которые протянуты его корни. В мозгу он тоже находил немало любопытного. Ему нравились эти хитрые пухлые извивы, белые внутри, серые снаружи, нравилась расщелины меж долей. Человек на кресте – это просто живой крест, упрощенное дерево. В легком, в мозгу из многосложного, безбожного хаоса выступал порядок иного рода. Локи собирал и другие вещи, на первый взгляд лишенные стройной формы. Маховое перо устроено правильно и нехитро: одинаковые загнутые бородки рядком крепятся к стержню. Но вот пух – утиный и лебединый, то пышный, то примятый – пух весьма непрост, и в беспорядочной нежности крошечных бородок можно уловить собственный лад и черед.
Но больше всего занимали Локи огонь и вода. Огонь был его прирожденная стихия, но хитрец и рыбой умел обернуться, исполинским лососем, чтобы стрелой промчать вниз от вершины водопада, пересечь течения в глубокой заводи и выплеснуться в стремительный ручей, что расходится надвое, обнимая большой валун.
Локи умел читать будущее по столбам дыма, по скачущим языкам пламени, красным, желтым, бирюзовым, вечно переменчивым, но верным себе. Почему дым, ровно и прямо уходящий в небо, вдруг разветвляется прихотливо-буйными завитками? Почему вода так гладко бежит к валуну, что видны в ней вереницы крошечных пузырьков, под которые славно подставить чешуйчатый бок, отливающий серебром и кораллом? И почему у самого валуна ручей вдруг разбегается на беспокойные струйки, и они стремят кто куда, скачут, петляют, играют пеной, то сливаются, то закручиваются в крошечные водовороты? Почему вода вдруг дичает, как дым, и становится на него похожа? Локи хотел поучиться у огня или воды – не покорить, а понять. Но слаще утоленного любопытства была забава. Локи любил хаос. Любил все яростное, непокорное, неуловимое. Где буйным вихрем взвился вдруг правильный мир – там Локи. Любил пустить все колесом: и потешиться, и понять поглубже. В струях черного дыма над полем битвы – Локи. В реках, распирающих берега, – Локи. В исполинских волнах – Локи: вон катит, сносит волноломы, корабли и дома.