— Здравствуйте.
— Здравствуй, девочка.
Подбородок у старушки дрожал, сухие руки тряслись. Назвать её опасной мог только тот, кто никогда не видел её вживую. И чего Раиса с Катей всполошились?
Зато Дашка легко могла согласится с прозвищем Безымянная. Не мудрено собственное имя забыть, дожив до таких лет. Как она доехала вообще? Хоть самолёт, хоть поезд, хоть машина… как она выдержала дорогу? Дашку до сих пор подташнивало, стоило вспомнить своё вынужденное путешествие, а ведь она молода.
Мама поставила на столик чашку с дымящимся кофе, села слева на другое кресло, сложила ногу на ногу. Её брючный костюм шоколадного цвета выглядел качественным и дорогим, рубашка была тщательно отглажена, золотые украшения изящные. Макияж, причёска… Мама не тратила времени даром, жила на полную катушку. И совсем тогда непонятно, зачем ей таскать за собой немощную старушку.
— Это моя наставница, — в мамином голосе что-то дрогнуло. — Зови её просто — старшая сестра.
Сестра? Не прапрапрабабка? Не добрая бабуля? Не уважаемая старушка?
Дашка удивилась, но молча кивнула. Пусть. Мама невозмутимым тоном продолжала:
— Мы слышали, что с тобой произошло. Ты встретила Служителя. Ты влюбилась в него.
Дашка сглотнула. Слушать свою историю из чужих уст, даже из маминых, было неприятно. Да ещё когда в мамином почти забытом голосе столько стали. Она всегда таким тоном говорила, со всеми.
— Да.
— Ты сбежала, хорошо. Успела уйти и вообще смогла. Молодец. Но Служитель может отследить тебя по телефону. Стоит тебе взять в руки трубку, как в течении минуты он звонит?
— Да. — Дашка посмотрела на старушку и ей показалось, та ухмыляется, из-за всех этих складок и морщин не понять. — Показать? — Она кивнула на мамин айпад размером с хороший такой планшет. Забавно будет потом его выбрасывать.
— Нет, не нужно! — Мама махнула рукой. — После.
— После чего?
Мама посмотрела на Безымянную ведьму и наклонила голову:
— Даша, мы хотим попросить тебя… пройти одну процедуру. Несложную. Маленький почти ритуал.
— Зачем?
— Он поможет разбудить твои силы.
— Силы? — Дашка удивилась. — Какие силы?
— Ты же читала письмо?
Странно, но никакого стеснения мама не испытывала. Где же та страдающая от вины женщина, которая писала свою историю от третьего лица, будто иначе писать слишком больно? Была ли она?
— Да, читала.
— Твой отец Служитель.
— Я знаю.
— Ты слышала легенду про общее дитя? — Вдруг прокаркала старушка. Дашка повернулась и неожиданно уткнулась в её глаза, которые ранее были прикрыты веками. Глаза ведьмы — тёмные и яркие, будто вся жизнь, что в ней оставалась, сосредоточилась именно в них.