— Эй, крыжовничек, — позвала я ласково, усевшись рядом с ним. Огромные зелёные глаза тут же наполнились слезами, однако Рэн по-прежнему делал вид, что знать меня не знает.
— Славный котик. Можно подержать? О, да он и впрямь мини-Алек! — Мой друг негодующе фыркнул, однако я проигнорировала его, с нарочитым восторгом изучая плюшевую игрушку. — Такой красивый! Такие чудесные лапки! И зёлёные глазки, совсем как у Рэна-чин! И...
Допеть оду плюшевым прелестям мини-Алека я не успела: несчастного кота у меня отобрали и довольно злобно зашвырнули в ящик. Избавившись от коварного конкурента, Рэн с сердитым рёвом влез ко мне на колени и обвил вокруг шеи свои маленькие, но на удивление сильные ручонки.
— Ну всё, всё, Рэн, не плачь, мой хороший, — забормотала я, тоже хлюпнув носом разок. Алек с недобрым прищуром утянул из ящика свою мини-копию и отошёл в другой конец комнаты, тактично делая вид, что его здесь нет. — Прости меня, пожалуйста. Прости! Мама не хотела оставлять тебя так надолго, но ведь работа.
— Моя ма! — заявил Рэн негодующе, явно не желая слышать ни о каких работах. — Ма-ая!
— Конечно, твоя, чья ещё-то?
— Тока моя! — провозгласил он на удивление внятно. И, подумав, уточнил чуть неохотно:
— Моя и Юка!
Тут уж настал черёд Алека ржать над моим вытянувшимся лицом.
— Вы двое просто безнадёжны! Даже ребёнок вас уже поженил! — сквозь смех выдал он, подбросив в руке игрушку. — И да, я догадываюсь, кто подарил Рэну эту гадость! И кто назвал её — тоже!
— Ю-ук!
— Вот-вот! Он самый!
С Рэном мы провели часа три, если не больше. Я перестала считать количество кубиков и даже немного устала радоваться словам, что выучил Рэн. Или просто узнал? А, неважно. Главное, что мой ребенок, кажется, немного гений! Или просто слишком вампир. Обидно немного, я даже ощутила небольшой укол ревности — это я, я его мама, но почему же он так похож на Люка?..
Чудесного, совершенно невероятного Люка, который умеет быть милым, добрым, чудовищно заботливым и вместе с тем пугающим. Прежде всего — своей силой, непоколебимостью во всём. Кроме, пожалуй, меня.
Понаблюдав за Рэном, так похожим на Асторна, который очень даже Вернер, я вдруг устыдилась. Люк ведь прав в том, что касается моей работы — стоит поменьше рисковать собой, не соваться в постылый Сид почём зря. Будь дело только в похищенных детях, я бы и не подумала корить себя за безрассудство, но в глубине души я понимала: виновато мое желание доказать проклятым фейкам, что я сильнее, лучше их. Что я могу уничтожить их всех, если того пожелаю. Что я слишком хороша, чтобы быть одним из них.