— То есть, — Фокс поднял указательный палец, мысленно представляя карту галактики, — каждый шекл несёт координаты внутри одного квадранта. Но галактика поделена на миллионы квадрантов, и ни один шекл не указывает, о каком именно квадранте идёт речь?
— Да, — подтвердил Кизя.
— Но раз шеклы такие непостоянные и двойственные, значит, каждый шекл указывает не на одну точку, а сразу на несколько? — соображал Одиссей.
— Да! Вы такие умные, — удивился Кизя. — В каждом шекле шесть переменных параметров, он может указывать на одну из восьми точек в пространстве. Или сразу на все!
— Ну и какой в этом смысл?! — развела руками Ана.
— Корвин считает, здесь и кроется красота замысла Великого Архитектора, — мудро ответил Кизя, со значением подняв палец вверх. — Вот только никакой логики во всех этих координатах до сих пор не нашли.
Сказал он и махнул лапкой.
— Гамма, какой профиль у Халгурского университета? — спросил детектив.
— Планеторазведка, геоведение, археологика древних цивилизаций.
— В каком секторе он базируется?
— В девятом.
— А можно ещё один стейк, зажаренный в ракетных дюзах? — попросил Кизя.
— Минуточку, — остановила его дотошная Ана. — Если каждая из этих фигурок несёт уникальную информацию, и эта информация транслируется в галактические координаты, которые совпадают с системой Великой сети… то как вообще могут оставаться версии от природном происхождении шеклов?
— А вот могут! — воскликнул Кизя, очень довольный, что эмоции от погружения в Тайну, которые он когда-то пережил, теперь захватили новых людей. — Во-первых, потому что версия Корвина хоть и убедительная, но только версия. Ведь те координаты, которые показывают все найденные шеклы, не имеют ничего общего с местами, где их нашли. Да и вообще никакой закономерности в этих координатах нет: их применяли к разным квадрантам, и ничего не нашли. Одни указывают на середину планеты, другие в космический вакуум, третьи в уголок громадного скопления газа.
— Большинство указывают в пустоту, потому что вселенная почти на сто процентов и есть пустота, — философски заметила Ана.
— Да, да, — легко согласился Кизя, выросший в загазованной атмосфере нигилизма и тлена на тоскливой планете Гуро. — В общем, никакой логики и закономерности. Уж за девятнадцать лет шекловоды перешерстили все возможные идеи в поисках смысла, но так и не нашли.
— А во-вторых? — напомнил Фокс.
— Во-вторых, тектонисты математически доказали, что даже с таким неповторяющимся распределением признаков, фигурки могут быть природными самородками. Просто число комбинаций между тысячью видов фактуры, оттенков и форм настолько велико, что все найденные фигурки — ничто, горсть песчинок из огромной туманности, а всего их могут быть триллионы. Тектонисты считают, что мы просто нашли слишком мало шеклов и пока не успели встретить те, у которых признаки повторяются. Рано или поздно встретим. Так что в итоге они всё же могут оказаться нерукотворные.