— Если бы выяснилось, что он потрошит младенцев?
— Да.
— Тогда… — на Девиса уставились еще одни глаза, такие же влажные. — Я бы убил его. Безо всякого сожаления.
Мима вздохнула, как будто внутри что-то долго сжимало и наконец отпустило, оставило в покое, и снова уткнулась в землю лбом.
А командор с удивлением смотрел на Клюкву. И дело не в угрозе, какая там угроза. Просто рядовой открылся с неожиданной стороны. Казался почти пропащим, проржавевшим, а оказывается, стержень внутри что надо, и совсем не сломался, а только закалился и зазвенел.
— Я бы не хотел, чтобы кто-то узнал о нём такую правду. Пусть останется в людской памяти самым лучшим командором — жёстким, но справедливым, делающим, что должен и при этом каждый раз пропускающим через себя смерть любого подчиненного, независимо от важности, — говорил Клюква, как загипнотизированный.
— Отставить, рядовой. Я не потрошу младенцев, — хмыкнул Девис и Клюква отмер, а потом, поняв, его глаза метнулись к склоненной голове каданки.
— Так вот ты почему…
— Скоро все закончится, — перебила Мима, и как ей это удалось шепотом, загадка.
— Клюква… Готовься.
Они одновременно увидели это — полосу дыма, похожего на сигаретный дым — и саму сигарету, приближающуюся по небу к храму. Катер.
Девис подобрался — и всё остальное вылетело из головы. Вот оно. Вот его шанс — и он его не упустит. Рука сжала плазник, ноги приготовились к прыжку. Ещё немного…
Катер снижался медленно, сил никаких ждать не было, и нетерпение доставало куда больше, чем страха проиграть, — а потом неожиданно ринулся вниз и быстро упал прямо у ступеней в храм.
— Вперёд, — проговорил командор, сам не понимая, шепчет или кричит.
Клюква сразу же отреагировал, его спина вырвалась вперёд, а вот каданки не было, впрочем, сейчас не важно, позади безопасно. Пусть там и сидит.
Люк откинулся тоже быстро, и Владлен выпрыгнул на землю, потом оглянулся — и сразу увидел чужаков, и рывком бросился к ближайшему входу. Его тут же загородил собой телохранитель, выскочивший из катера следом, но почти сразу же упал — с другой стороны бежали бойцы, стреляя практически наугад, так как на бегу толком не прицелишься. Владлен уже скрылся в проходе, потому что они опоздали. Довольно бестолково всё вышло.
— Вперёд! — командор бросился в коридор первым, не думая, что если всё происходящее просто ловушка, то через несколько мгновений он умрёт. К чему думать о посторонних вещах? Важнее настигнуть главу каданцев и тогда война иссохнет и исчахнет, загнется на корню.
Это будет лучшее из всего, что он мечтал сделать для человечества — и не сделал. Не смог прыгнуть выше головы.