Попасться к ним не значило быть наверное убитым. Я видел и знал людей, которых они ловили, обирали дочиста, раздевали и отпускали. А чаще они своих пленных держали пока не получали выкупа. Знаю также случаи, когда они пойманных офицеров под угрозой расстрела заставляли собой руководить и себя обучать. С этой целью они даже за несколько дней до нашего прихода сделали налет на Крымскую и в полном смысле этого слова выкрали человек 10 офицеров. Я читал их прокламацию, где говорилось, что они ни белые, ни красные, что они против тех и других и воюют за уничтожение войны и за спокойствие. Это, однако, не мешало им портить и гадить нам, где только возможно, делая налеты на станции и разрушая железную дорогу. Два раза они чуть было не захватили Новороссийск. Геленджик до самого последнего времени нашего пребывания на Кубани был в их руках.
Против них все время действовала казачья донская дивизия, стоявшая в Новороссийске, но поделать с ними ничего не могла, т. к. они (т. е. зеленые), будучи отлично знакомы с местностью, со всеми горными тропинками, имея всюду своих людей и проводников, сразу же исчезали при наступлении казаков и появлялись при их уходе, всяческими мелкими нападениями и налетами провожая и беспокоя их. Зелеными их называли потому, что они жили в лесах.
9 марта 1920 года вечером прибыли в Новороссийск и остановились на его северной окраине. Помещения были довольно хорошие, но фуража почти никакого не было и мы с трудом раздобыли немного плохой соломы. В Новороссийске в это время находились полковник фон Мевес, капитан Родзянко, жена которого пропала без вести при эвакуации Екатеринодара (как потом выяснилось, она пешком дошла до Туапсе через горы с небольшим отрядом, там погрузилась на пароход и прибыла в Крым), и штабс-капитан Лауниц. Вечером этого же дня мы узнали, что капитан Лехович скончался накануне от тифа.
Мевес и Лауниц были командированы от бригады в Новороссийск для эвакуации семей офицеров и больных офицеров бригады. Они нам сообщили, что возможен случай, что пароходы будут, но что и желающих на них попасть тоже будет много и что надо будет не зевать.
Полковник Перфильев и Котляревский, больные тифом и эвакуированные еще в начале отступления, были погружены на пароход и отправлены за границу в Константинополь. На следующее утро я отправился в город.
В Новороссийске я никогда раньше не бывал. Это небольшой город на манер наших губернских городов. Имеются одна-две главные улицы с магазинами, театрами, гостиницами, базар, вокзал – как водится в верстах трех-четырех от центра – и порт. Все остальное – небольшие домики купеческие и мещанские. Последнее время Новороссийск играл большую роль: сначала во время наступления через Новороссийск прошли все военное обмундирование, снаряжение и вооружение, присланное из-за границы, благодаря чему здесь были основаны огромные склады всевозможного военного имущества. Эти склады исчислялись десятками квадратных верст. В Новороссийске была база всех иностранных военных судов. Сюда же прибывали почти все товары по частным сделкам для «юга России».