-Отметьте меня, - говорит он, протягивая лезвие.
Моя рука полностью отдергивается от него, падая мне на колени.
-Боже, нет! Я не хочу причинять тебе боль. “
-Нет, ты хочешь. - Он хватает меня за руку, вкладывает в нее нож и сжимает мои пальцы вокруг рукояти. - Сделай мне больно, чтобы я мог почувствовать, каково это было для тебя.
Я колеблюсь, нож тяжел в моей ладони, металл холодит кожу. Страх сжимает горло, заставляя меня напрячься, пока разум пытается решить, хорошая это идея или нет.
В лучшем случае: если мы разведемся, и он встретится с кем-то еще в будущем, по крайней мере, этот кто-то увидят инициалы другой девушки, вырезанные на его коже.
В худшем случае: я порежу слишком глубоко, и он истечет кровью и умрет.
Тем не менее, мне трудно упустить такую редкую возможность, и, возможно, причинение небольшой боли поможет мне полностью двигаться дальше.
Открывая лезвие, я киваю, поднимаясь с дивана. Он злобно ухмыляется, откидываясь на кофейный столик; я встаю, позволяя одеялу упасть вокруг меня, и сгожусь верхом на его бедра, пытаясь игнорировать немедленное возбуждение, напрягающееся под моей задницей.
-Тебе нужен неглубокий, точный порез, - говорит он, направляя меня к своей левой грудной мышце, вдавливая кончик ножа в кожу. - Что-то, что вызовет немного крови и шрамов, но, не убьет меня.
Я сглатываю, горло сжимается, надавливая с небольшой силой, когда он нежно тренирует меня; кончик пронзает слой кожи, и его благоговение заставляет мою киску пульсировать.
-Теперь, быстрым движением запястья закончи букву, - говорит он, сжимая челюсти. Порез открывает часть ранее зажившей рубцовой ткани, задевая край участка на последней строке моего первого инициала, но он не реагирует, кроме как сжимается.
Капли крови в форме буквы "Е", и я некоторое время смотрю на их, загипнотизированный ярко-малиновым цветом; прежде чем он успевает сесть и остановить меня, я опускаюсь и прижимаюсь к нему кончиком языка, смакуя металлический привкус, что-то первобытное, отзывающееся на вкус.
Я не знаю, что именно происходит, когда его кровь касается моего языка; может быть, это потому, что он так много раз рисовал мой, что мое тело просто счастливо отплатить за услугу, или, может быть, это что-то более глубокое.
Я пробую его не в первый раз, но сейчас в нем есть что-то другое. Хаотичное отчаяние в действии и уязвимость в ситуации воспламеняют всю мою душу.
-Боже, - задыхается Кэл, его рука взлетает к моим волосам, когда я приподнимаюсь, сажусь на него спиной и бросаю нож на пол. - Черт возьми, я так люблю в тебя, Елена Риччи. Теперь ты мне веришь?