– То есть вышла в магазин – и с концами? – напряглась Люба.
– Или в парк за водой, – невозмутимо сказал муж. – Мы рассматриваем и этот вариант.
– Племянница написала заявление?
– Сама понимаешь: праздники. Да, написала. Ей так и сказали в полиции: «У вашей тетушки был старческий маразм. Она пошла по парку прогуляться и заблудилась. Забыла дорогу домой. С пожилыми людьми такое часто случается».
– Ну, так ищите! – возмутилась Люба.
– Участковый утверждает, что он ходил в парк. Расспрашивал народ о бабке, показывал ее фотографию.
– Трудно предположить, что пожилая женщина будет бродить по парку в двадцатиградусный мороз, – с сомнением сказала Люба. – Скорее она пойдет в тепло.
– Или ее отведут. Не звери же у нас. Люди. Участковый прошелся по ближайшим к парку магазинам, по его же словам. Нет, никого не приводили. Старуха Ищенко как сквозь землю провалилась.
– Или как в воду канула, – подхватила Люба. – Стоп! В воду! А в полынье искали?
– Ты имеешь в виду…
– Река. Убийцу тянет к реке. Там он спрятал Кольцову.
– Но Маслову он никуда не прятал.
– Может, не успел? Кто-то его спугнул, как в случае с Людмилой. Прохожий, допустим. С собакой. Этот мужчина наверняка выгуливает своего пса в парке каждый день. И скорее по вечерам.
– А это мысль, – одобрительно посмотрел на Любу муж. – Уж очень бабка Ищенко подходит под наш случай.
– Не совсем. Она – старуха.
– У нас пока нет доказательств, что он убивает только молодых женщин, – возразил Алексей. – Мы не нашли совпадений.
– И это пока главная загадка. Леша, стоит поискать труп Марии Петровны у реки.
– У реки уже искали.
– Тогда в реке.
– Это сопряжено с определенными трудностями. Погода, сама видишь. Мороз, – муж глазами указал на вечернее небо, где ярко светили звезды. Словно леденцы на черном подносе, они лежали горстями, и самый большой из них, луна, был похож на засахаренную апельсиновую дольку. Картина была вкусная, несмотря на лютый холод.
– Стас говорит, там небольшая полынья, – невольно поежилась Люба. Мысль еще об одном трупе была неприятна. – И скорее всего, мелко. Баграми можно пошарить. Не обязательно в речку нырять.
– Баграми, говоришь? Что ж, это можно попробовать… Замерзла? Ежишься.
– Нет, я просто думаю об этом деле. О трупах. Ничего не получается. Мы не можем понять его логику, значит, не можем его вычислить. А полиция раскачивается долго. Сейчас они будут дожидаться результатов экспертизы, потом, когда поймут, что это серийные убийства, прибегнут к аналитике. Привлекут психиатров и психологов, криминалистов. Но я тоже психолог, и с большим опытом. Я не вижу ни логики, ни смысла в действиях убийцы.