— Я — диктатор? Но пусть мне покажут моих сторонников! Мои сторонники — это французские солдаты, я командовал многими из них. Арестовали моих адъютантов, офицеров, которых я знал, но что у вас есть против них?
Поясним, что версия о претензиях генерала Моро на диктаторство, выгодная первому консулу, исходила от самого Наполеона. Ее со слов Наполеона излагает Стендаль, рассказывая о встрече Моро, Пишегрю и Кадудаля:
«Во время этой беседы было решено, что Жорж покончит с Бонапартом, Моро будет первым консулом, а Пишегрю — вторым. Жорж настаивал на том, чтобы третьим консулом назначили его, но оба других возразили, что, поскольку он известен как роялист, всякая попытка включить его в состав правительства погубит их всех в общественном мнении. Тогда вспыльчивый Жорж вскричал: „Уж если стараться не ради себя, так я за Бурбонов! А если не ради них и не ради себя, а для того, чтобы заменить одних синих другими, так уж пусть будет лучше Бонапарт, чем вы!“»
Напомним, что «синими» шуаны называли республиканских солдат, носивших синие мундиры.
Версия эта не выдерживает никакой критики. Во-первых, на этой встрече никто ничего решать не мог: для Кадудаля и Пишегрю все уже было решено в Лондоне, и они были лишь исполнителями чужой воли. Во-вторых, у самого генерала Моро и мысли не было ни о каком диктаторстве (он, кстати сказать, наглядно продемонстрировал это, когда готовились события 18–19 брюмера). По словам историка Е. В. Тарле, «он был человеком совсем другого типа». Другой не менее известный и уважаемый историк — А. З. Манфред вообще называет Моро «слабым и колеблющимся» человеком.
Историк А. К. Дживелегов, рассказывая о подготовке Брюмерского переворота, характеризовал генерала Моро следующим образом:
«Он чувствовал, что сам он не годится на ту политическую роль, которая ему предназначалась. Хладнокровный, настойчивый, полный непоколебимого мужества перед лицом врага, один из самых больших мастеров военного маневра, Моро очень быстро терялся, как только попадал в центр сложной и путаной политической игры. Он никогда не умел в ней найти себя, чрезвычайно легко поддавался всякого рода влияниям и охотнее всего отступал на задний план».
А еще генерал был очень честным и порядочным человеком, и это, наверное, самое главное. Уделом таких людей являются не государственные перевороты, а молчаливая оппозиция.
Когда накануне 18 брюмера появился Наполеон, Моро, обрадованный, что ему не придется марать свою шпагу насилием над законным правительством, заявил готовившему переворот Сийесу: