А Хейзел, очевидно, видела, как он играл. Но ничего не сказала.
– Неважно, – сказал он. – Дурацкие детские игры. Да и вообще мы говорим о тебе, а не обо мне.
Они стояли в проходе между игровыми автоматами и сценой. Алек посмотрел на платформу, где выступали Фредди Фазбер и все его друзья-аниматроники. Его всегда немного пугала зловещая неподвижность этих роботов после концертов, даже когда весь остальной ресторан был заполнен шумом и звоном автоматов.
Он бессознательно отступил на несколько шагов от сцены и заметил, что двигается, лишь когда наткнулся на что-то каблуком. Повернувшись, он обнаружил, что оказался в неприятной близости к приподнятой платформе, на которой стояла уменьшенная версия медведя со сцены; над этим медведем висела неосвещённая вывеска «Одинокий Фредди».
Странное название для игрушки, но это далеко не самое странное. Медведь стоял в напряжённой позе, словно по стойке смирно. Его глаза смотрели прямо вперёд, на сцену, но у Алека возникло странное чувство, что он наблюдает и за ним.
– Может быть, я хочу, чтобы в этом году всё было по-другому, – сказала Хейзел, и Алек даже чуть подпрыгнул, услышав её голос. Он был настолько увлечён таращившимся вдаль Фредди, что забыл, что она стоит совсем рядом.
– И чего ты хочешь? Больше подарков? – спросил он. – Ты же знаешь, что всё равно получишь всё, что хочешь, – не без яда добавил он. Сдержаться не получилось. Неужели она настолько неблагодарна? Это его никто не любил, ему приходилось бороться буквально за всё, его постоянно понимали неправильно.
– Есть вещи, на которые не хватит сил даже у мамы и папы, – сказала она. Если защита Алека начала потихоньку трескаться, то её защита – тоже. Она начала постепенно уходить в глухую оборону.
– Поверь, ради тебя они горы свернут.
Хейзел нахмурилась:
– Они делают всё, что могут, знаешь ли.
– Ага. Ради тебя.
Она стиснула зубы.
– Они делают столько всего для меня только потому, что чувствуют себя виноватыми из-за того, что слишком беспокоятся из-за тебя. Ты вообще представляешь, сколько времени папа потратил, планируя ту поездку за город?
О да, Алек знал. Он подслушивал с лестницы, как они планируют каждую мелочь будущего похода, чтобы Алек оставался спокойным. Словно он был бомбой, которая угрожала взорваться в любой момент.
Он снова покосился на медведя. У Алека возникло странное чувство – желание перенести спор куда-нибудь в другое место.
«Одинокий Фредди, – подумал про себя Алек. – Скорее уж Любопытный Фредди».
Хейзел подбоченилась:
– Готова поспорить, ты даже не знаешь, что они переехали сюда ради тебя.