– Какое облегчение! – вздохнула мама и без сил упала в кресло.
Алек уставился на маму, словно у неё отросла вторая голова. Облегчение?!
– Это просто смешно! – воскликнул он.
Мама хмуро посмотрела на Алека:
– Как ты можешь так говорить? Ты же знаешь, как сильно ей хотелось эту игрушку.
– Что, действительно похоже, что ей была нужна эта дурацкая игрушка? – проворчал он, всё ещё разъярённый из-за того, как умело удавалось Хейзел скрывать, насколько она избалованная.
Алек смотрел, как сестра распаковала лиса и взяла его в руки, улыбаясь ему, словно давно потерянному сокровищу.
– Дай посмотреть, дай посмотреть! – кричали друзья, но Хейзел лишь робко улыбалась и качала головой.
– Милая, почему ты не хочешь с ним поиграть? – спросил папа, но Хейзел просто помотала головой.
Лишь после того, как её друзья утратили интерес к игрушке и ушли обратно к игровым автоматам, мама отвела Хейзел в сторонку.
– Что такое, милая? Тебе больше не нужен этот лис? – спросила она, и Алек не выдержал:
– Конечно, нет! Она получает всё, что захочет, и всё равно недовольна! Но, ой, как же жаль, что Хейзел больше не хочет этого лиса! – закричал Алек. Он насмехался над ней. Глумился. Но никто не слушал.
После этого Хейзел куда-то довольно надолго ушла. Её не было минут десять.
– Говорил вам, её вырвет, – сказал папа. – Пойду посмотрю, всё ли с ней хорошо.
Но когда он уже собрался идти в дальнюю комнату, где исчезла Хейзел, она вышла оттуда, по-прежнему крепко держа в руках лиса, словно игрушка вдруг стала для неё очень важна.
– Хейзел, милая, с тобой всё хорошо? – спросила мама, погладив Хейзел по голове.
Хейзел уже не выглядела мрачной или растерянной (или, по версии папы, словно её тошнит). Она наклонилась к маме, шепнула ей что-то на ухо, и мама чуть не растеклась лужицей прямо по полу пиццерии «У Фредди Фазбера».
А потом мама сделала нечто совсем неожиданное.
– Алек, подойди сюда, милый, – сказала она, и Алек подозрительно посмотрел на них обеих. Справедливости ради, то же сделали папа и тётя Джиджи.
– Просто подойди, – сказала мама, закатывая глаза. Тем не менее она всё ещё улыбалась.
Алек осторожно подошёл к маме и сестре. У него было чёткое впечатление, что он идёт прямиком в ловушку.
– Давай, Хейзел. Скажи ему то же, что и мне, – сказала мама.
Хейзел, казалось, была в ужасе. Она прятала лицо за плюшевым лисом.
– Посмотрите-ка на неё. Робкая, как и всегда. Хорошо, я буду стоять вот здесь, – проворковала мама.
Алек был готов выскочить из кожи.
– Что, чёрт возьми, ты творишь? – прошептал он сквозь стиснутые зубы. Он был так близко – так близко – к тому, чтобы обыграть сестру в её собственную игру.