Но эта идея не понравилась чеху, когда он впервые просмотрел список, и он обнаружил, что те же самые возражения действуют на него теперь, когда они приближались к Рейну. Дело было в том, что Ванек не хотел рисковать, чтобы предупредить вторую службу безопасности — германскую — так рано в поездке; на тот случай, если убийство Воля «случайно» пошло не так. А потом им предстояло вернуться через Германию из Франции по дороге домой. Нет, лучше оставить Дитера Воля на потом. Итак, по совершенно другим причинам Ванек принял такое же решение, как и Алан Леннокс, — первым отправиться во Францию.
Заканчивая свой роман, он выпустил еще больше сигарного дыма в сторону Бруннера. Снова Лански ехал один в отдельном вагоне; это была хорошая тактика, и она также подходила Ванеку, который не любил младшего чеха. Вскоре они доберутся до Келя, последней остановки внутри Германии перед тем, как экспресс пересек Рейнский мост во Францию. Он решил, что они сойдут в Келе, хотя было бы проще остаться на экспрессе, пока он не доедет до Страсбурга. У Ванека была мысль — и не совсем неверная, — что люди из пограничного контроля внимательно следят за международными экспрессами. Сойдя в Келе, они могли сесть на более пригородный поезд, который отвезет их в Страсбург, и, возможно, купить дополнительную одежду, пока они будут в немецком городе. Он вынул свои бумаги и посмотрел на них. Когда они прибудут в Страсбург, они будут тремя французскими туристами, возвращающимися с короткого зимнего спортивного отпуска в Баварии. С Чехословакией их уже ничего не связывало.
* * *
Леон Жувель, улица Эпин, 49, Страсбург, было первым именем в списке, который полковник Ласаль передал Алану Ленноксу. Пятидесятитрехлетний Жувель был маленьким и пухлым, с густыми седыми усами, копной седых волос и пухлой правой рукой, которая любила сжимать колени хорошеньких девушек, когда он думал, что это сойдет ему с рук. Луизе Валлон, которая работала в принадлежащем ему телемагазине, было легко с ним обращаться. «Он не опасен, — призналась она подруге, — только надежда, но в последнее время он казался таким подавленным, почти испуганным…»
Что пугало Леона Жувеля, так это то, что произошло более тридцати лет назад и теперь, казалось, вернулось, чтобы преследовать его. В 1944 году, работая с Сопротивлением в Лозере, он был радистом на «Леопарде». Даже занимая этот ключевой пост, он, как и все остальные, понятия не имел, как выглядит лидер коммунистов. Он всегда знал, когда леопард приближался, потому что волкодав Цезарь издавал предупреждающее рычание. Жувель ненавидел зверя, но, подчиняясь инструкциям, всегда заставлял себя поворачиваться к животному спиной и ждать со своей тетрадью, пока не прибудет Леопард и не передаст ему сообщение для передачи. Записав сообщение, которое он сразу же сжег после передачи, он спешил к своему скрытому передатчику, зная только, что глава Сопротивления был очень высоким мужчиной; однажды, в солнечный день, он увидел свою тень.