Губера не спрашивали. К нему лично — в любом случае — это еще не имело отношения. Наследником не был. Участвовать в редакционной подготовке его и не просили, официально публикатором стала дочь Гроссмана.
Разумеется, Ананьев обеспечил выплату гонораров всем гроссмановским наследникам — вдове и дочери. Пасынок автора мог разве что представлять интересы матери.
Губер, согласно воспоминаниям дочери Лободы, получил рукопись не позже января 1988 года. А еще более вероятно — до начала публикации в журнале «Октябрь».
Дело тут даже не в мемуарных свидетельствах, хватит здравого смысла. Как известно, в 1988 году миллионы читателей были у «Огонька», самого популярного в стране иллюстрированного еженедельника. После анонса там романа вдова и дочери Лободы не могли не узнать, что журнал «Октябрь» готовит публикацию. Это случилось примерно в октябре 1987 года. И нет оснований полагать, что о сохраненной рукописи Гроссмана семья его друга не известила Губера сразу же.
Однако, допустим, случилось невероятное. Вдова Лободы и его дочери узнали о публикации в «Октябре» после ее начала. К примеру, в январе 1988 года. И все равно нет оснований полагать, что еще десять месяцев выжидали.
Ни одна из версий, объясняющих столь долгий срок, не выдерживает проверки здравым смыслом. Миллионы читателей «Огонька» и «Октября» уже знали о публикации гроссмановского романа, очереди выстраивались в библиотеках, и только семья Лободы пребывала в неведении либо руководствовалась «привычкой» к страху.
Губер в январе 1988 года не мог не знать о рукописи Гроссмана. Однако не сообщил о ней редакции журнала «Октябрь».
К журнальной публикации Губер не имел отношения. Да и редакция «Октября» не указала источник текста. Подразумевалось только, что он есть.
Ситуация изменилась, когда шла подготовка издания в «Книжной палате». Вдова Гроссмана умерла в 1988 году, и ее сын от первого брака стал наследником. До вступления в права наследования должен был еще пройти срок, предусмотренный законом, но это уже не имело значения. Главное, что он получил рукопись, хранившуюся в семье Лободы, и на титульном листе — посвящение, ранее не известное советским и заграничным публикаторам. Значит, у Губера был новый источник текста романа. И аутентичность — несомненна.
Меж тем истекал предусмотренный советским законодательством срок авторского права. Для наследников Гроссмана он заканчивался 1 января 1990 года.
К издательству «Книжная палата» Губер обратился как наследник. Более того, в качестве участника подготовки нового издания: только он тогда и располагал единственным аутентичным источником текста.