И судя по тому, как она выглядела и общалась со мной, постоянно строя глазки и стараясь занять как можно более выгодную позу. Эти мысли были далеко не беспочвенны.
Упорно не замечая её стараний, снял пятьдесят тысяч и поспешил удалиться. Багратион решила со мной не ехать в банк, а остаться ещё немного поработать. Поэтому мы с Читером были вдвоём. И уже через десять минут Демон въезжал в ворота поместья.
По дороге я, должно быть, собрал все имеющиеся в городе камеры. А в завтрашних газетах наверняка напишут о наместнике, который нарушает правила дорожного движения. Но я просто не смог совладать с собой. А все штрафы непременно оплачу.
Ближе к пяти подъехала машина с Яковом Моисеевичем. Даша вышла встречать портного с открытой банкой варенья.
— Как и обещала. — сказала она, наблюдая, с каким удовольствием Шмейхельман смакует варенье.
— Божественно! Вы оказались правы княжна. Вкуснее ничего в жизни не пробовал. Чтоб мне разучиться шить с этой минуты.
— Давайте с этим немного обождём Яков Моисеевич. Всё же ваш талант мне ещё пригодится и не раз. — сказал я, приглашая его в дом.
Там я сразу повёл его в нашу мастерскую и Яков Моисеевич вполне остался ей доволен.
— Возможно, я бы даже ничего не стал менять. Ваша бывшая кастелянша знала толк в нашем деле. Если позволите, я бы здесь поработал над вашим заказом. К слову, чтобы вы хотели?
А хотел я пять рубашек, пару костюмов и две пары брюк. А ещё поговорить.
Если с последним проблем не возникло никаких, то со столь крупным заказом всё обстояло иначе.
С собой Яков Моисеевич взял лишь самый минимум и сейчас мог предложить мне всего один костюм и рубашку. Он хотел вернуться домой и сделать всё там, но я настоял, чтобы он работал именно у меня. Сказав, что уже завтра, рано утром мне нужен костюм.
Решающим снова стало варенье. Вернее, обещание Даши поделиться ещё одной баночкой.
После чего она незаметно оставила нас одних, предварительно шепнув мне на ухо, чтобы я слишком сильно не юлил. А ещё лучше озвучил своё предложение напрямую.
Вот только сперва мне нужно было многое выяснить и как сделать это, я не знал. Не буду же я спрашивать у него в лоб, рассказать о прошлом. На какое государство он работал, что случилось с сыном и почему он сбежал от прошлой жизни.
Да я бы сам себя послал, если начал задавать подобные вопросы.
Но всё оказалось намного проще, чем я мог себе представить.
Как только Даша оставила нас наедине, Яков Моисеевич напрямую спросил меня.
— Сергей Михайлович, я живу на этом свете уже не первый десяток лет и прекрасно научился видеть, когда людям что-то нужно от меня. И ещё я не люблю, когда, извините за выражение, тянут кота за яйца. Давайте уже, озвучивайте.