– Не помешал? – спросил он.
Я торопливо покачала головой и тоже усмехнулась. Меня охватило почти непреодолимое желание броситься ему на шею и прижаться к таким же спутанным, как мои, волосам. И всё же я сдержалась. Теперь, когда мы больше не были заключёнными, мысль о том чтобы обнимать вампира снова казалась странной.
– Ты уже поправилась? – Данаг приблизился. У него сомнений явно не было, и он без спроса опустил руки мне на плечи.
– Вельд меня вылечил, – сказала я растеряно, не в силах понять, нравится мне его самоуверенность, или нет. – И всё же кровь пока не восстановилась… Мне кажется, – добавила я, заметив что-то хищное в его глазах, и тут же устыдилась сказанного.
– Я не за этим пришёл.
Руки исчезли, и мне вдруг стало невыносимо одиноко.
– А зачем? – спросила я, внимательно высматривая изменения в этих странных глазах.
Данаг помолчал секунду.
– Не хотел начинать разговор так, – сказал он, наконец, и посмотрел в сторону берега.
Он явно собирался выходить. А ведь секунду назад всё было так хорошо… А, к дьяволу.
– Подожди, – я положила руку на его плечо. – Я пока не совсем поняла, что происходит между нами. Поэтому буду делать глупости время от времени. Но я хочу, чтобы ты остался. Или, вернее, хочу остаться с тобой.
Данаг повернулся резко, так, что пряди спутанных волос пронеслись передо мной будто крылья ворона, и, внезапно подхватив меня за талию, прижал к груди, а сам вжался носом мне в макушку.
– Я тоже, – сказал он негромко и, кажется, чмокнул меня куда-то в темечко.
Я не стала уточнять, что именно: «тоже». Суть была ясна – я прощена. Так что я тоже опустила руки ему на плечи, пытаясь привыкнуть к ощущениям. Я обнимаю вампира… Ну и что, в сущности, такого? Чем эти плечи отличаются от эльфийских? Я тоже прижалась носом к его волосам и, глубоко вдохнув аромат, поперхнулась.
– Прости, – Данаг чуть отстранился и заглянул мне в глаза.
– Сколько, говоришь, ты проторчал в этой тюрьме? – я выскользнула из объятий и принялась усиленно оттирать руки.
– Шестьдесят лет.
– Шестьдесят лет, – повторила я. – Когда тебя посадили, я играла с пажами в лесных стрелков.
Я замолчала и, перестав оттираться, серьёзно посмотрела на него.
– Кто ты такой, Дан? Только не надо этой ерунды про колесо, – торопливо добавил я, пока он не начал загадывать свои загадки. – Вельд ненавидит тебя. Он говорит, наш народ покорён по твоей вине.
– Да, – Данаг тоже встал ровно, всё так же внимательно глядя на меня. – Так и было. А ненавидит он меня потому, что его не было в лунном королевстве, когда началась война. Но я только воевал. Остальное – не в моём стиле.