Что ж, моё чутьё меня не обмануло. Вот только…
– Роща Оракула. Но откуда она здесь? И где сам оракул?
– Когда мои предки только пришли на эту землю, мы были всего лишь осколком Великой Империи, кланом без дома и очага. Это было время великих перемен, и мы были одними из многих, кто искал возможность начать свою историю с самого начала. Но мы были истинными слугами Духов и знали, что новый дом должна осенить длань Оракула. Так был построен тьирен-тейкано. Однако прошло немного времени, и мы услышали голоса, звучавшие из Врат. Они предлагали нам дары, которых не знал Оракул. Мы приходили к тьирен-тейкано и спрашивали, что нам должно делать? Но Оракул молчал. А демоны продолжали звать. Служить им было куда проще, чем Оракулу. Они не требовали ограничивать себя в магии и в роскоши. Напротив, отвечали на все наши запросы. И постепенно тьирен-тейкано опустел. Однако даже теперь на этом острове всегда лето. Много лет назад один из наших королей хотел уничтожить алтари и построить здесь резиденцию.
– Посмотри, – Вельд указал вдаль, в сторону другого берега, и я увидел то, о чём слышали все по обе стороны реки – вздымавшуюся над городом полукруглую арку. – Дно реки между Вратами и тьирен-тейкано – самый центр города. Статуя Оракула была обращена лицом к вратам, а голова Владетеля на самой верхушке врат смотрела прямо в глаза Оракулу. Но тот король, мечтавший переделать Гелэйх а’Вэйл, резиденцию королей, хотел сам смотреть в глаза Зверя. Он попытался уничтожить статую. Когда строители подошли к священному месту, в статую ударила молния, и она рассыпалась в прах. Начался пожар, и все, кто участвовал в строительстве королевской резиденции, погибли. Лес вырос снова, а мертвецы остались мертвецами. Теперь здесь не бывает живых.
– Здесь живо всё, – я резко обернулась к нему, – и алтари, и деревья, и разрушенная статуя.
Он не понимал, и я лишь покачала головой.
– Ладно. Это не имеет значения. Я хотел говорить о другом.
– Идём, – Вельд взял меня за руку и повёл куда-то по влажной траве. Остановились мы на площадке, выложенной мрамором. По сторонам её стояли скамьи, а в центре… Я замерла. Вряд ли Вельд мог найти для разговора место хуже. Едва я ступила на каменные плиты, как ощутила в руке тепло. С каждой секундой оно становилось сильнее, пока, наконец, я не начала судорожно расстёгивать доспех, потому что прикосновение снаряжения к коже вызывало невыносимую боль.
Вельд с недоумением наблюдал за мной. Когда я в спешке отбросила на землю наруч, он осторожно подобрал его и прижал к груди, будто что-то ценное.