Ламия приподнялась на локтях. В глазах её промелькнула внезапная злость, и она вырвала лодыжку из пальцев Свеа.
– Ты холодная, – сказала она зло. – Холодная, как эти стены. Как камни Убежища. Как мертвец.
– Простите, сир, – Свеа опустила взгляд.
Ламия прогнулась, в один миг оказываясь рядом, и ледяными, неожиданно сильными пальцами сжала щёки Свеа.
– Ты хочешь что-то спросить, дитя?
Свеа сглотнула. Попыталась закрыть глаза, но неведомая сила удерживала её веки открытыми. Вопреки приказу, сказанному вслух, она видела в глазах Ламии запрет, и эта необходимость отвечать и молчать одновременно разрывала на части.
– Отпусти… – выдохнула она.
– Что? – Ламия подняла брови, и глаза её едва заметно округлились, а личико отразило недовольство.
– Отпусти… меня… сир…
Ламия в самом деле убрала пальцы и расхохоталась.
– Свеа… о, Свеа… не думала, что ты так наивна. Ты нашла старые книжки? Что-то любопытное о моей дорогой Эран?
Ламия хищно улыбнулась.
– Она мертва, Свеа. И её идеалы сгорели вместе с ней. Мы – вампиры. Мы – хищники. Боль и смерть – наше вино. Страдания других опьяняют нас, мы живём чужой ненавистью, – Ламия снова склонилась к своей обращённой, так, что дыхание принцессы коснулось её губ. – Твоей ненавистью, Свеа. Она так вкусна…
Ламия скользнула острым язычком по алым губам.
– Я… сделаю… то…
– Ты сделаешь всё! – перебила её Ламия и легко, будто тряпичную куклу, оттолкнула, заставляя упасть на пол. – Ты всегда будешь делать то, что я скажу, Свеа. Ты – моя игрушка. Только смерть освободит тебя, – она склонила голову на бок. – Хочешь умереть, Свеа? Достань клинок и пронзи себя насквозь. Пусть твоя кровь покроет узорами мой пол. На большее она не годится.
Рука командора будто бы не принадлежала ей. Точно со стороны Свеа видела, как пальцы ложатся на гарду меча и медленно тянут эфес вверх.
Зелёные глаза Ламии горели колдовским пламенем так далеко и так близко.
А затем раздался звон металла. В первый миг Свеа решила, что это её собственный меч звенит о ножны, но она ещё не успела извлечь и половины. Один из охранников рухнул на пол и тут же обратился в прах.
Ламия повернулась на звук и зашипела как змея. Морок ослаб, и Свеа почувствовала, что может двигаться сама, хотя воля сира всё ещё была слишком сильна. Затем Ламия закричала, но Свеа лучше, чем кто бы то ни было, знал, что эти стены не пропускают криков. И всё же в следующий миг двери открылись, ещё один страж показался на пороге и тут же осел на паркет горсткой пепла. Дверь снова захлопнулось. Теперь внутри было трое. Она. Сир. И ещё один страж.