Жила Власенцова-старшая в трехэтажном доме того странного желто-коричневого цвета, который повсеместно встречается в небольших российских городах. То ли какой-то особый цветовой стандарт существовал в советское время, то ли так было удобнее скрывать трещины в стенах – поди знай.
– Она готовила себе смену – подытожила Женька, когда Иваныч, извинившись, удалился обратно в свой «опорник». Как видно, до сих пор выполнял наказ матери и не желал общаться с недоброй старухой – Потому правнучку и обхаживала. Слышал, что Иваныч сказал? Ее даже назвали тем же именем, причем по бабкиной просьбе. Она силу ей перед смертью хотела отдать, сто процентов. И неудачный роман с красавчиком Ванькой чуть ее планы не порушил. Как тут не разозлиться?
– Однозначно – подтвердил Николай – Ладно, пошли пообщаемся с бабулей. Какая там у нее квартира?
– Третья – окно рядом с ними распахнулось, в нем показалась хоть и сильно немолодая, но, несомненно следящая за собой дама – По мою душу пожаловали, служивые?
– Если вы Людмила Игнатьевна, то да – галантно ответил Николай – Может, в гости позовете?
– Нет, милок, нечего тебе в моем дому делать – улыбнулась Власенцова – А прав без моего согласия на то, чтобы войти внутрь, у вас нет. Законы я знаю.
– Знаешь, можно еще долго играть словами – Мезенцева сделала несколько шагов впереди и оказалась прямо напротив окна – Только неохота этим заниматься. Ты же уже поняла, кто мы и откуда?
– Вчера еще про вас проведала – подтвердила женщина – И не я одна. Столица недалеко, товарки мои то и дело туда наезжают. Людей посмотреть, себя показать. Да мало ли зачем? Вот кое-кто из них вас и признал. Вернее – кавалера твоего.
– Он не кавалер – неожиданно смутилась Женька – Не о том речь. Раз знаешь, кто мы, то и…
– На, держи – старушка бросила девушке небольшой матерчатый мешочек, завязанный пестрой лентой – От сердца отрываю. Мне этот жердяй от бабки достался, вместе с книгой и котом. Толку от него особого не было, но все же наследство какое-никакое, память бабкина. Вот только ссориться мне с вами и впрямь не след. Но только так давай – я вам всё отдала добром, верно? Стало быть, вы меня больше не тревожьте и в вину случившееся не ставьте.
– Троих ребят чуть на тот свет не отправила – и не при чем? – хмыкнула Мезенцева – Лихо.
– Те трое ребят нечистого призвать пытались – резонно парировала ее выпад бабка – Служить ему верой-правдой хотели. Причем не по принуждению, доброй волей. А я, как гражданка и настоящий патриот, помешала им как смогла, не дала злу дорогу открыть. Или, скажешь, по-другому было?