Почему он говорит с ней в таком дерзком тоне? Тиа сглотнула. Она знала, что он думает о ее браке с Василисом, но чтобы так открыто ее обвинять…
– Я не собираюсь его продавать, – холодно ответила она. – Это мой дом, и он полон хороших воспоминаний.
– Ты должна будешь вести пристойную жизнь, оставшись здесь, – предупреждающе сказал он.
– А то я не знаю, – с нескрываемым сарказмом ответила Тиа.
Глаза Анатоля заблестели.
– Ты молодая женщина и теперь можешь снова крутить романы с мужчинами. Тебе не придется выходить за старика, ты можешь выбрать себе молодого и красивого, даже если у него не будет ни копейки за душой. Я бы предпочел, чтобы ты уехала куда‑нибудь подальше, где могла бы зажигать на вечеринках, заводить романы и держать свое замужнее имя подальше от таблоидов.
Сколько он еще будет ее унижать?
– Анатоль, я в трауре и не собираюсь ходить ни на какие вечеринки и тем более тусоваться с альфонсами. – Она повернулась, распахнула дверь и продолжила: – Пожалуйста, уходи. Нам не о чем разговаривать.
Кристин подчеркнуто ждала, пока Анатоль выйдет в коридор. Анатоль являлся племянником ее мужа и пришел, чтобы выразить соболезнования. Все, включая миссис Хьюз, должны думать именно так и никак иначе.
Анатоль прошел мимо нее к выходу. Ей в нос ударил до боли знакомый аромат его одеколона.
На нее нахлынули воспоминания, настолько явственные, что на долю секунды ей захотелось взять его за руку, прижаться к нему, почувствовать его сильные руки, его твердую грудь, ощутить его поддержку и расплакаться, скорбя по мужу.
Однако этого не могло произойти. Анатоль был так же далек от нее, как небо от земли. Он отверг ее. Ничто не могло заставить их снова быть вместе, ни тогда, ни сейчас, никогда.
«Это последний раз, – решила Кристин, – я больше не должна с ним встречаться, это невыносимо».
Сердце Тиа болело.
Анатоль прошел мимо нее к двери, даже не взглянув на нее. Лицо его было напряженным, непроницаемым, словно выточенным из камня. Тиа уже видела такое выражение его лица в тот самый день в Афинах, который стал для них роковым.
Вдруг на лестнице на второй этаж показался мальчик и звонко прокричал:
– Мама!
Анатоль замер, не веря собственным ушам. Рука его уже была на ручке двери, еще один шаг, и он мог бы навсегда покинуть этот дом. Он повернулся. Будто в замедленной съемке он увидел мальчугана, старающегося как можно скорее сбежать вниз по лестнице, средних лет женщина, явно няня, сжимала его руку, удерживая от слишком быстрого бега. Мальчик устремился к Тиа, она подхватила его на руки, обняла, поцеловала и, поставив на пол, нежно сказала: