«Везде, куда бы ни пришла, я встречаю того человека, которого меньше всего хочу видеть», – подумала она.
– Дана Грэнтем, из всех людей это именно ты. Что ты тут делаешь?
– Я просто навещаю кое‑кого, – сухо ответила Дана. – Я хотела бы выпить кофе, черный, пожалуйста.
Дженис налила в бумажный стаканчик кофе из дымящегося кофейника и протянула ей.
– Ты выглядишь так, будто у тебя все идет как надо, – прокомментировала она. – Ты все еще с тем богатым красавцем, с которым уехала, да?
Дана уставилась на нее:
– О чем ты?
– Тот темноволосый соблазнительный парень, которого ты прислала за своим чертовым велосипедом. Ох, как же мне досталось от отца!..
– Я здесь ни при чем, – коротко сказала Дана. – И конечно же, мы не уехали вместе, потому что я не пошла бы с ним даже до конца улицы.
– Ну, не знаю, я бы не выставила его из своей спальни, дала бы шанс, – ухмыльнулась Дженис. – Так что когда вы оба исчезли, люди здесь сложили два и два.
– И как всегда, получили пять, – решительно сказала Дана. – Я не пропала. Я приняла приглашение на работу в Лондоне. К сожалению, я не написала об этом в местной газете.
Дженис посмотрела на нее долгим взглядом.
– Он, должно быть, неравнодушен к тебе, иначе зачем ему было поднимать весь этот шум из‑за старого велосипеда.
Во рту у Даны пересохло, но она постаралась говорить непринужденно и легко:
– Может, он хотел показать свою власть, кто знает? – Она достала кошелек. – Вот деньги за кофе. Я думаю, выпью его снаружи.
Дженис пожала плечами:
– С меня не убудет.
Охваченная смятением, Дана села на скамейку.
«Он, должно быть, неравнодушен к тебе…»
Дана с изумлением почувствовала, как ее тело отреагировало на эти неосторожные слова. В памяти ожили воспоминания…
«Нет, – сказала она себе, – это не так. Он всегда был манипулятором, тем, кто все испортил».
Зак оболгал ее и сделал так, чтобы ее выслали из Мэнниона.
Дана ожидала, что завтрак будет в самом разгаре, когда вернулась в Мэннион, и, хотя все сидели за столом, слово «разгар» едва ли соответствовало царившей там атмосфере.
Во главе стола сидел Адам, однако сегодня он не казался душой компании – его лицо было непроницаемым, как камень. У Мими Латимер был вид страдалицы.
В хоре голосов, приветствовавших ее, как показалось, было слышно облегчение.
Особенно ей обрадовалась Никола.
– Вот ты где! – воскликнула подруга. – Я сделала чашечку чая для тебя и все удивлялась, где же ты.
– Просто прогуливалась по окрестностям. – Дана положила яичницу и бекон на тарелку. – Простите, я опоздала, – добавила она предельно вежливо, обращаясь к мисс Латимер.