– Я воспринимала это как своего рода комплимент. Глупо, наверное. Но ты больше никому не давал таких ласковых прозвищ.
Адам осторожно провел пальцем по ее щеке.
– Ничего глупого. Ты была ко мне слишком снисходительна. Надо было просто дать мне по лбу за мои выходки.
Ани фыркнула:
– Ну да, и получить сдачи от здорового парня. Я не хотела рисковать.
Кровь отхлынула от его лица. Он надеялся, что Ани пошутила. Неужели она могла подумать, что он в состоянии поднять руку на женщину?
Однажды его ошибка в суждениях уже привела к трагедии. Он никогда не избавится от чувства вины. В его сознании снова возник образ изувеченного тела Тони, и кровь застыла в жилах.
– Ты в порядке? – участливо спросила Ани, заглядывая в его побледневшее лицо.
– Я в то время и дотронуться до тебя не смел, котенок, – тихо ответил он.
В этот момент раздался стук в дверь, прервав откровение.
– Ты кого‑нибудь ждешь?
– Мне сказали, что может зайти представитель театра.
Адам приоткрыл дверь.
– Добрый день, – улыбнулся ему высокий, с иголочки одетый джентльмен. – Меня зовут Филипп Пено. Я пришел на встречу с мадемуазель Терренс. Я представляю театр Трианон, – произнес он с французским акцентом.
Адам убедился, что перед ним действительно концертный агент, и пригласил его войти. Француз немедленно направился к Ани и галантно поцеловал ей руку.
Адам наблюдал, как они представились друг другу и любезно обменялись приветствиями. Он сам никогда не был мастером светской беседы. Его сердце предательски екнуло, когда он увидел, как Ани улыбнулась агенту и защебетала с ним по‑французски. Он и сам немного говорил на этом языке, особенно после покупки недвижимости во Франции несколько лет назад.
Сейчас он ощущал себя дворецким в доме хозяйки, принимающей гостя, что было недалеко от истины…
И совсем не важно, что он богат и профессионально успешен. Адам всегда чувствовал, когда не вписывался в компанию. Сейчас именно такой момент.
Он услышал, как Филипп приглашает Ани в кафе, чтобы обсудить детали предстоящего концерта, и вмешался в разговор, не дав Ани ответить.
– Не думаю, что это хорошая идея, – сказал он по‑английски. Он не собирался оставлять Ани без присмотра в городе, но был уверен, что на него приглашение Филиппа не распространяется.
– Почему нет? – изумилась Ани.
Он молча смотрел на девушку, скрестив руки на груди. Неужели она не понимает, что его работа – быть с ней рядом. Как он может отпустить ее одну уйти в город с мужчиной, которого она знает четверть часа?
Адам пытался убедить себя, что его раздражение не связано ни с красавцем Филиппом, ни с его желанием снова остаться наедине с Ани. И ревность точно не имеет к этому никакого отношения. Он просто делает свою работу.