Где же Пеппер? Накануне вечером она сказала, что у нее большой заказ для вечеринки, и спросила, можно ли с самого утра занять кухню для работы над этим заказом.
Саймон подошел к двери ее комнаты и постучал.
– Пеппер!
– Входи, – отозвалась она слабым голосом.
Саймон открыл дверь и обнаружил, что Пеппер лежит в постели.
И без расспросов было ясно, что Пеппер снова плохо себя чувствует – уже второй день подряд. С ней явно что‑то не в порядке.
– Одевайся! – скомандовал Саймон, вытаскивая телефон из кармана. – Я отвезу тебя к врачу.
– Что? Не нужно! Мне сейчас станет лучше. Я обещала испечь тебе слоек, чтобы ты взял их с собой в офис…
Он покачал головой:
– Забудь про выпечку! Тебе нездоровится уже второй день. Я хочу, чтобы тебя осмотрел врач. Надо убедиться, что с тобой ничего серьезного.
Пеппер вскочила с кровати.
– Видишь? Я…
Не договорив, она внезапно побледнела и бросилась в ванную, захлопнув за собой дверь.
Саймон позвонил своему семейному врачу – никому другому он бы не доверил Пеппер.
Он уже успел договориться по телефону о приеме, когда Пеппер вернулась из ванной и заявила:
– Я в порядке! Просто слишком резко встала с постели, вот и все!
– Одевайся, мы едем к доктору!
Она присела на край кровати.
– Говорю тебе, я в порядке!
– Вообще‑то, ты успела только сказать «Я…» и пулей выскочила из комнаты. Так что я не верю, что с тобой все хорошо. Думаю, тебе нужно обратиться к врачу, потому что это может быть что‑то серьезное.
Пеппер покачала головой:
– Ты делаешь из мухи слона.
– А ты недооцениваешь серьезность ситуации!
Она скрестила руки на груди.
– Я не могу пойти к врачу!
Саймон, который умел быть таким же упрямым, упер руки в бока и поинтересовался:
– Почему не можешь?
Немного помолчав, Пеппер заговорила тихим голосом:
– Потому что с моей семьей всегда случаются неприятности, когда дело касается врачей и больниц. – Она тряхнула головой, словно отгоняя плохие воспоминания, затем негромко, но твердо повторила: – Я не могу!
Саймон опустил руки и сел рядом с ней.
– Я и понятия об этом не имел.
Пеппер отвела взгляд, не давая ему заглянуть в ее выразительные глаза, и заговорила прерывающимся от волнения голосом:
– Это началось, когда мне было восемь. Моя мама возвращалась домой с работы – она работала кондитером в местном гастрономе. Автомобиль появился словно из ниоткуда… – Пеппер глубоко вздохнула. – Он ударил ее так сильно, что она перелетела через него… – Ее голос дрогнул. – Водитель даже не остановился. Моя мама… Ее доставили в больницу. Я помню, как мне разрешили увидеться с ней перед операцией. Ее рука была такой холодной, а лицо белым как мел… Мама умерла на операционном столе.